«В Москве ты место не найдёшь — всё занято»: история парня из новосибирского села, который стал кардиохирургом в Германии

Кардиохирургу Борису Кузьмину 39 лет. С 2010 года он живет и работает в Германии, куда переехал после ординатуры в Москве. Но родился и вырос Борис в небольшой новосибирской деревне Остяцк с населением не больше 100 человек. Он учился в небольшой деревенской школе и не планировал стать светилом в области медицины, но его мама попала в серьезное ДТП. Сначала реанимация, потом долгое восстановление, перспектива инвалидной коляски на всю жизнь. Подросток ухаживал за ней и какое-то время буквально жил в больничной палате — тогда и решил стать врачом. Как он добивался своей цели и попал за границу, Борис Кузьмин рассказал НГС.

В последние пару лет Борис Кузьмин живет на две страны: Германию, где у него работа в одной из клиник, и Россию, где живет мама, которая переживает тяжелую болезнь и нуждается в поддержке. Чтобы иметь возможность часто уезжать на неделю и больше, Борису приходится брать дополнительные смены.

Борис Кузьмин — кардиохирург. Практически ежедневно он проводит в операционной 5–6 часов. Сейчас он — один из ведущих специалистов в области кардиохирургии в клинике в небольшом городе Магдебург, куда приехал в 2010 году, на его счету около 500 операций на сердце разной степени сложности.

Страсть к профессии у мужчины проявились еще в студенчестве. А вот найти достойную работу ни в Новосибирске, ни в Москве талантливый ординатор не смог — так и оказался в Европе.

При этом родился и вырос кардиохирург за тысячи километров от клиники в Магдебурге — в небольшом селе на краю Новосибирской области, в Северном районе. Населенный пункт Остяцк, где сегодня живут около 100 человек, расположен практически на Васюганских болотах — самых больших и известных в мире. Борис рос в простой сельской семье, учился в обычной деревенской школе. Чуткие педагоги сумели привить парню тягу к знаниям, правда о том, что через годы откроет в себе талант хирурга, Борис не подозревал.

Импульсом для выбора профессии стали несколько недель восстановления матери Бориса после ДТП. Он буквально жил в больнице и стал «своим» для врачей.

— Мне больше всего нравилась в школе математика, я думал пойти в этом направлении, стать программистом, поступить в НГУ. После 10 класса случилась беда у нас: моя мать попала в аварию. Мы постоянно ездили ее навещать, потом, когда ее перевели в обычное отделение, я остался в Куйбышеве с ней в больнице. Ухаживал за ней немножко и постоянно видел работу коллег Куйбышевской ЦРБ, как они работали, — вспоминает Борис Кузьмин. — Тогда я подумал, что это интересная профессия, хотя у нас в семье медиков нет.

После 10 класса парень полностью изменил свои планы: купил учебники по химии и биологии и стал основательно готовиться к поступлению. Школу Борис окончил с серебряной медалью, без проблем сдал вступительные экзамены и с головой ушел в учебу. Параллельно изучал языки: базовый немецкий он знал со школы, но для изучения научных трудов международного уровня нужен был и английский. Его он изучил самостоятельно, со временем освоил испанский.

— Когда мать болела после травмы, я все это увидел немножко изнутри. Но, конечно, до конца специфику не понимал. У меня была ближайшая цель — поступление в вуз, я был сконцентрирован на этом. Как говорят многие врачи, если бы я знал, что меня ждет, я бы, может, никогда не решился, — признался врач. — Первые три года нужно каждый вечер что-то читать, готовиться, учить. Мы не ходили по клубам — я за все студенчество один раз побывал в ночном клубе, на шестом курсе.

По словам Бориса, в медицинском образовании очень важна самодисциплина и терпение. Эти качества необходимы и в операционной, когда каждое действие определяет исход зачастую многочасовой операции.

— Когда учишься, понимаешь, что всё, что изучаешь, важно. Эта база остаётся на подкорке, и потом принятие решений как раз основывается на базовых знаниях. То есть я могу химию или биоорганическую химию забыть, но мышление формируется и за их счёт, — отметил хирург.

Помимо учебы Борис и его коллеги по студенческому цеху участвовали в медолимпиадах, которые проходили в Москве. На одной из них юный медик занял второе место, наложив ювелирный шов на сухожилие. Чтобы подготовиться к этому этапу, Борис тренировался на бычьей ноге. Тогда новосибирская команда приняла участие в таких соревнованиях впервые, а затем участники той олимпиады решили проводить их и в Сибири.

После окончания вуза Борис Кузьмин поступил в интернатуру Куйбышевской ЦКБ — той самой, в которой проходила лечение после ДТП его мама и где он решил стать врачом. В 2007 году парень был самым молодым специалистом в клинике.

На одной из фотографий из операционной Борис вместе с другими врачами запечатлен в марлевой маске и другой одежде, которую после каждого использования кипятили, как в середине ХХ века. В те годы молодой хирург провел свою первую операцию — удаление аппендикса. Тогда же Борис определился и со специализацией — решил заниматься кардиохирургией.

— Когда я был в интернатуре в Куйбышеве, я также работал врачом на скорой. Было очень много кардиологических случаев, и я подумал, что это можно совместить: кардиология плюс хирургия — получается кардиохирургия. Поэтому после интернатуры мне показалось мало год работать за маленькие деньги, хотел еще два года бесплатно поработать и поступил в ординатуру, — смеется Борис Кузьмин.

Уже имея на руках корочки хирурга, начинающий специалист искал бюджетное место. В Новосибирске вариантов не оказалось, поэтому он направил документы в Санкт-Петербург и в Москву. Возможность бесплатно продолжить обучение появилась в столичном НИИ Трансплантологии.

Борис был уверен, что сможет устроиться на работу параллельно с ординатурой, но ошибся — сегодня он признает эти надежды наивными.

— Никто в Москве никого не берет на работу просто так, тем более только с интернатурой. Но иногда хорошо, что не знаешь всей правды — просто уезжаешь куда-то, сталкиваешься с проблемами, и уже по мере их возникновения решаешь, — говорит сибиряк. — Ординатура началась, стал искать работу — естественно, меня никуда не взяли: «Мальчик, ты кто вообще? Откуда ты приехал?» И в итоге бесплатную ординатуру мне пришлось через три месяца прервать, потому что у меня просто закончились деньги. Я не мог найти работу хирургом, а родители не могли помогать больше.

Работу Борис в итоге нашел в диализном центре, где достойно платили. За год он смог накопить достаточно, чтобы вернуться в ординатуру — правда уже на коммерческой основе и в другом медучреждении: Национальном медико-хирургическом центре имени Пирогова.

— Следующие два года, конечно, были тяжелые. Но я их прошел, ординатуру закончил, получил диплом по специальности «сердечно-сосудистый хирург». Мне еще до окончательной ординатуры сказали: «Окей, ты сердечно-сосудистый хирург, но место кардиохирурга ты нигде в Москве не найдешь, все занято», — рассказывает Борис. — Я подавал на вакансии в Калининграде и в Самаре, но уже знал, что места нет. То есть я старался, учился, работал, но тем, кем хочу быть, я стать не мог.

Коллеги рассказали о высоком спросе на российских кардиологов в Германии. Изучив обстоятельства и возможности, сибиряк подготовил документы, продал машину и поехал в Европу. Но, обойдя несколько клиник, столкнулся с проблемой: не везде были готовы принять на работу иностранца и дать ему время «легализоваться». На такие уступки пошли лишь в одной клинике, где Борис работает по сей день уже больше 10 лет.

Коллектив — интернациональный. По словам кардиохирурга, врачами там работают представители 20 разных языковых групп. Его самого, когда он впервые вошел в операционную, встретила немецкая медсестра словами: «Водка–селедка — сладкая парочка».

В целом, отношение к русскому специалисту в клинике хорошее, но есть свои особенности.

— На сложные направления, которые требуют больших нагрузок либо много ненормированной работы, когда нужно оставаться до позднего вечера, немцы предпочитают не идти. Многие выбирают частную практику. Все хотят нормированный рабочий день, work & life balance: в 16:00 — домой, семья, спорт и все такое. И свободные выходные. А у нас каждые вторые выходные не свободные, нужно работать, — объяснил Борис.

Несмотря на уже внушительный опыт, к каждой операции кардиохирург все равно готовился отдельно — буквально тренируется дома.

— Просто брал перчатку, отрезал пальчик и нашивал на другой пальчик перчатки. Техника одинаковая. Не нужны материалы — нужен только шов, инструменты и перчатка. Всё. Периодически приходилось так практиковаться, чтобы пальцы помнили, — объяснил врач.

Сейчас в операционной Борис Кузмин практически ежедневно проводит 5–6 часов, а свою первую операцию на сердце он провел только через 5 лет работы в немецкой клинике. Были случаи, когда не отходил от операционного стола по 12 часов. Сейчас он занимает должность старшего врача по своей специализации.

— Есть такое мнение в профессиональной среде, что настоящим кардиохирургом врач становится, когда он сделал 500 операций на сердце. Все остальное — это так, начинающий либо учащийся. Ну, мне кажется, как раз 500 я уже сделал, могу себя назвать кардиохирургом, — скромно говорит Борис.

Борис Кузьмин говорит, что еще не достиг пика в своей профессии: наиболее сложные операции, которые в профессиональной среде считаются высшим пилотажем, у него еще впереди. Там требуется больше мастерства, больше ответственности. Чтобы не выгорать, Борис активно занимается спортом и старается больше путешествовать. Но, говорит, выгорания и не боится, потому что за долгий профессиональный путь полностью утвердился в своем призвании. И всегда помнит цитату академика, доктора медицинских наук Владимира Виноградова: «Сердце можно лечить только сердцем».

Ранее мы рассказывали, как студент из Индии стал известным новосибирским нейрохирургом.