«За ошибки в прогнозе — суровое наказание»: главный синоптик Новосибирска о закулисье профессии, стрессе и низких зарплатах

Ренад Азалиевич Ягудин — выдающийся метеоролог и бывший пресс-секретарь Западно-Сибирского Гидрометцентра, посвятивший более полувека своей жизни науке о погоде и климате. «Главный синоптик» Новосибирска родился 17 мая 1940 года, и его профессиональный путь был предопределен с самого начала — Ягудин поступил на географический факультет Казанского государственного университета, где специализировался в области метеорологии. В Новосибирске он более 20 лет возглавлял Управление Гидрометцентра, а потом стал его официальным лицом. Более 15 лет именно он рассказывал журналистам о всевозможных катаклизмах, давал прогнозы и комментарии. История Ренада Азалиевича о любви и верности профессии, удивительных прогнозах, стрессах и непредсказуемой погоде в материале НГС.

Ренад Ягудин фигура легендарная. Сегодня он является почетным жителем Новосибирской области и пенсионером. Все свою жизнь он посвятил профессии, которую выбрал еще в школе. Будущий главный синоптик региона родился в Казани в семье артистов. Отец и мать были актерами второго плана в местном театре. Еще будучи ребенком Ренад Ягудин и сам несколько раз участвовал в спектаклях в эпизодических ролях. Однако, для себя профессию актера не рассматривал никогда.

— Мой отец — артист Татарского академического театра и татарской филармонии, заслуженный артист Татарстана. Он исполнял роли всякого рода неудачников, мерзавцев, подонков, дезертиров. Роли совершенно не симпатичные и откровенно травмировавшие мою психику ребенка. Представьте, ребенок 7−8 лет выходит во двор, другие дети артистов хвастаются у кого отец исполняет роль красного комиссара, а мой отец исполнял роль белогвардейского офицера, который расстреливает революционера, героя гражданской войны. Поэтому меня это все не вдохновляло, — вспоминает Ренда Азалиевич.

В юном возрасте Ренад вместе с другими детьми бывал на сцене в массовках. За одну из таких ролей — членов свиты хана в пьесе «Хаджа Насреддин» — юный актер получил свой первый и последний гонорар в театре: два куриных яйца.

Настоящей любовью Ренада в школьные годы была география. А уже в средних классах он увлекся физикой и математикой. Тогда и понял, что хочет получить профессию, связанную с этими науками.

— Оказалось, есть такая наука, связанная и с тем, и с другим. Называется метеорология. И выяснилось, что есть такое отделение метеорологии в Казанском университете. В 1958 году поступил на первый курс. Меня не очень увлекали специальные дисциплины, которые читались на кафедре метеорологии. Как ни странно, довольно интересны были курсы диалектического исторического материализма и история КПСС, — вспоминает собеседник НГС.

В 1962 году Ренад Ягудин впервые оказался в Новосибирске на практике в обсерватории. Город студенту сразу понравился, особенно впечатлил Оперный театр. После посещения оперы Ренад стал интересоваться пением и дома пошел в вокальную группу Казанского университета. Яркие воспоминания об опере сохранились благодаря певцу Владимиру Степанову, который приехал с гастролями в Казань.

— Он всем своим видом показывал, как это хорошо, как это здорово, как это вкусно, вкусно — петь. Я подумал, помимо метеорологии, попробовать выйти на сцену. И после окончания вуза и приезда в Новосибирск, я еще занимался здесь, у доцента консерватории Бориса Павловича Чернова, в ДК Кирова. Но все-таки понял, что у меня перспектив для развития голоса нет. И после этого лет пять молчал вообще. А потом просто пошел в самодеятельность нашего управления, и здесь 15−20 лет выступал в ансамбле и соло, — рассказывает Ренад Азалиевич.

Ренад Ягудин целенаправленно стремился в столицу Сибири, так как здесь на тот момент создавался крупный научный центр в области метеорологии. Приехал вместе со своей невестой и будущей женой Тамарой Черкасовой. С ней Ренад познакомился еще в студенчестве на занятиях университетской вокальной группы. В Новосибирске Тамара устроилась работать научным сотрудником в Институт биологии.

— Здесь я разработал метод долгосрочного прогнозирования и его рекомендовали для использования в Сибири. В течение 47 лет он показывал высокое качество, и только в 2017 году, он был снят с применения. Пришли новые технологии, а мой метод был основан на ручном труде синоптика, — вспоминает Ягудин.

В 1973 году Ренад стал заведующим лабораторией долгосрочных прогнозов погоды. Вспоминает, что долго сопротивлялся этому назначению, потому, что чувствовал: долгосрочные прогнозы погоды — это наука очень вероятностная без четких связей и гарантий результата. А спрос за точность прогнозов в то время был очень высокий. На результаты исследований синоптиков гидрометцентра опирались аграрии и сельхозпредприятия, зависела навигация и авиация.

Вспоминая наиболее впечатляющие прогнозы, Ренад Азалиевич, говорит об октябре 1976 года. Он стал самым холодным за всю историю наблюдений в Юго-Западной Сибири.

— Температура уже в третьей декаде октября понижалась до 20−30 градусов мороза. Мы доложили об этом руководству речного пароходства, его руководитель относился скептически к прогнозам, но мы добились, чтобы нам поверили. И по всему региону наше пароходство было единственным, которое избежало ледового плена, — вспоминает синоптик.

Но были и неудачи. Методы долгосрочного прогнозирования погоды давали сбои три года подряд: в период с 1981 по 1983 годы включительно в регионе случалась засуха. В основном ее связывали с определенными параметрами солнечной активности, на которые опирались при предсказании. Но в начале 80-х годов прошлого века подразделение, которое возглавлял Ренад Ягудин, не смогло спрогнозировать засуху. Безусловно, это повлияло на сохранность урожая и привело к серьезному спросу со стороны областного правительства.

— Начальник управления в этом случае говорил: «Разобраться и наказать!». Вот так жестко, пощады тут не жди. За подобные ошибки в свое время даже снимали с должности начальника гидрометцентра СССР. Это достаточно жесткий сценарий. Я руководил Новосибирским Гидрометцентром с 1983 по 2005 год. И в этот период за точность прогнозов была моя персональная ответственность. Я помню, как мы неудачно предсказали погоду в Новосибирске на 20 декабря 1984 года: мы давали 25 градусов мороза к утру, а фактически был 35. Нас вызвали в Облисполком. Начальник говорит: «Я считаю, что синоптик должен понести самое суровое наказание». У меня в глазах потемнело. А он добавил, что надо готовить приказ о наказании синоптика за недостоверную информацию для органов власти, — вспоминает бывший глава Новосибирского Гидрометцентра.

Несмотря на сложности свою работу молодой специалист любил. К 1983 году он уже имел достаточно серьезный опыт, ряд успешных предсказаний и надежную репутацию. Все это повлияло на то, что ему поступило предложение возглавить Новосибирский Гидрометцентр. Ренад Ягудин руководил командой сотрудников в 150 человек.

Перестройка и 90-е годы отразились на ведомстве, как и на всей стране: распад, хаос, отсутствие финансирования, задержки зарплаты. Пришлось провести сокращение штата. Людей просто не на что было содержать. Нервное перенапряжение, постоянный стресс в 1987 году привели к инфаркту.

Отдельно в своей профессиональной биографии Ренад Азалиевич отмечает командировки на Семипалатинский полигон. Все за его карьеру их было 22.

— Наша задача была не допустить выход частиц после взрыва за пределы границы, чтобы западные службы или наши соседи в Китае не могли измерить состав этих частиц и определить технологию и состав вещества. Поэтому мы должны были спрогнозировать погоду, направление ветров и так далее и предсказать наиболее оптимальные для испытаний даты в соответствии с погодными условиями, — вспоминает Ягудин.

В ноябре 2004 года у Ренада Ягудина случился второй инфаркт. Около трех месяцев он провел в больнице. Тогда же стало понятно, что продолжать работу в условиях постоянного стресса и повышенной ответственности опасно для здоровья. На тот момент Ренад Азалиевич уже имел большой опыт общения с журналистами, поэтому вариант более щадящего режима работы оказался на поверхности — стать официальным лицом ведомства в СМИ. И в плоть до 31 декабря 2020 года Ягудин проработал в должности пресс-секретаря Гидрометцентра, став «главным по погоде» для всех журналистов региона. Как говорит сам Ренад Азалиевич, без любви и преданности своему делу, проработать столько лет было бы невозможно.

— Надо любить эти бесконечные колебания погоды, бесконечные изменения, загадки, которые ставит природа перед тобой. Погодные, водные, агроусловия и так далее. Надо просто жить в этом вихре событий. У нас самые низкие показатели температуры до 40−50 градусов, а самые высокие до 35−42 градусов, почти 100 градусов размах. Когда эти цифры демонстрировал на семинаре стран Восточной Европы и СНГ в Праге в 1998 году, для них были удивительными такие крупные аномалии. Работать в этой системе, не любя ее — нельзя, — говорит Ренад Азалиевич.

Сегодня Ренад Азалиевич частый гость в ведомстве, которому посвятил всю свою жизнь. Да и переживать меньше за судьбу управления и синоптиков несмотря на пенсию он не стал. Тем более, что перспективы у службы не самые радужные.

— У нас средняя зарплата у метеорологов в нашем управлении 27,5 тысяч рублей. Средняя зарплата по Новосибирской области 69 тысяч. Почти в 3 раза ниже получает синоптик. Это факт. Численность работников Гидрометслужбы за два года упала с 30 тысяч до 28 тысяч. При таких темпах через 10−15 лет служба исчезнет полностью, — подводит итог Ренад Ягудин.

Ранее мы рассказывали историю известной актрисы Марины Яковлевой.