«До сих пор в шоке, что он натворил»: репортаж с кладбища, где новосибирцы встретили Троицу — на жаре и окруженные нищими

У православных христиан нет жестких рамок, в какие дни они могут ходить на могилы к своим близким, а в какие — нет. Но так сложилось, что именно на Родительский день большая часть верующих отправляется на погосты наводить порядок у своих усопших близких. Вторым таким днем считается Троица. Корреспондент НГС побывала на Клещихинском кладбище, пообщалась с его посетителями и узнала, для чего люди пришли туда именно в этот день несмотря на дикую жару на улице и повсеместный тополиный пух, который слепит глаза и вызывает дикую аллергию.

Хилокский жилмассив, где располагается Клещихинское кладбище, — место довольно колоритное. Ближе к кладбищу его колоритность зашкаливает: несмотря на многократные проверки и закрытия «ярмарки», устроенной иностранными гражданами, вокруг вовсю дымят шашлычные и тандырные. Тут же к рынку и от него колесят автомобили, доверху нагруженные всякими товарами, по всему периметру разбросаны яркие оазисы — палатки и ларьки, где торговцы продают искусственные цветы, на проходной сидят люди с протянутыми руками и просят милостыню. И все это многообразие граничит с кладбищем и церковью при нем.

Народа в этот день немного, пробок нет. Кто-то идет сюда целыми семьями пешком с остановки, рядом — бабушки с авоськами и тележками. Тут же две дамы средних лет. Как только они заходят на территорию кладбища и заворачивают вглубь, останавливаются, открывают по бутылке пива и, с наслаждением попивая, идут дальше.

Почти все посетители кладбища не проходят мимо цветочных рядов. У ворот цветы стоят дороже, в глубине погоста — немного дешевле. Продавцы говорят, что последние 3 года цветы берут неохотно — мешают маркетплейсы. Поэтому выросли цены и на закуп товара. Самые дешевые цветы можно купить за 30 рублей — единичные и простоватые. Недорогой букет обойдется в 100 рублей, самый роскошный — 1000. Средний чек на посетителя, по наблюдениям торговцев, — 1500 рублей. Один из продавцов вспоминает: самый большой заказ разово поступал от одного человека в количестве 20 букетов.

— На Троицу самый ходовой товар — мелкоцвет, недорогие букеты: люди покупают ромашки, огоньки, азалии, розы кустовые. Побольше мелких цветов, чтобы можно было могилку облагородить, и чтобы это все красиво смотрелось. Побогаче — за 700–1000 рублей. Бывало, что на 10, 15 и 20 тысяч набирали, но так бывает нечасто, — говорит торговец Илья.

Илья демонстрирует самый дорогостоящий букет из всего ассортимента — белые ромашки на толстой ножке. Продавец объясняет, что цена оправдана: все соединительные детали в композиции выполнены качественно, а толстая ножка будет способствовать тому, чтобы букет прочно стоял в земле и не клонился от ветра.

У входа на кладбище на лавочке скромный мужчина предлагает посетителям свои услуги: помимо организации похорон и благоустройства его фирма занимается извозом по территории кладбища. Свои слова он подтверждает лаконичной визиткой, на которой красуется купол православной церкви.

Бабушки, измученные жарой и долгой дорогой, интересуются, сколько стоит поездка. Мужчина объясняет: по кладбищу — 500 рублей, если на отдаленный участок погоста — 600. За эти деньги могут привезти, увезти, а если нужно, подождать.

— Ой, что так дорого? — возмущается одна из женщин и идет дальше пешком.

Пенсионерка Валентина Павловна признается: если бы у нее были с собой наличные в таком размере, она непременно бы воспользовалась услугой.

— А что? Человек хочет заработать, наверное. Знала бы, взяла бы с собой деньги. Раз в год себе позволить можно, чем по такой жаре ходить, мучиться. Раз в год не обеднеешь. Этот бы отвез от и до, от начала до конца, — рассуждает женщина.

Тут же проезжает автобус. Другие пенсионерки объясняют: он курсирует по кладбищу в праздничные дни и бесплатно подвозит людей. Остановок у него несколько, но на транспорте добираться куда приятнее, чем пешком.

— Транспорт очень хорошо сегодня ходит. «Девятки» один за одним идут, и кладбищенский автобус хорошо ходит. И он бесплатный. Есть определенные места, где останавливается: садимся на остановку и ждем в теньке, удобненько, — говорит ее спутница Ольга Дмитриевна.

За автобусом бежит пара. В руках у них — алкогольные коктейли.

— Братан, довези нас, мы устали, — пошатываясь говорит мужчина в шортах и майке. Его дама забирается в автобус с трудом. — До администрации едешь? О, ништяк, — говорит он, и поднимается в транспорт тоже.

В начале кладбища, где в основном сосредоточены старые могилы, практически нет людей — их становится побольше ближе к центру. Семья Ирины приходят сюда каждый год на Троицу. В этот раз они тоже собрались дружно, взяли с собой угощения и цветы и приехали сюда.

— У нас традиция: мы ходим со времен наших бабушек-прабабушек сюда в этот день, потому что в Троицу, видимо, у них был праздник, и они не работали, сюда ходили. И мы ходим, как наши бабушки делали. У нас традиция, — говорит Ирина. — Сейчас нам некоторые говорят, что на Троицу не ходят, но раньше именно в этот праздник наши родные ходили — на Родительский день, видимо, работали, а в этот день были свободны. Приходим пообщаться, прибраться, помянуть.

Не успела я попрощаться с приятной семьёй, чтобы не мешать им, как тут же к могилке подходит женщина в длинных одеяниях и платке с большой сумкой, коляской и еще несколькими детьми рядом.

— С праздником вас, с Троицей. Подайте, пожалуйста, сколько можно, — говорит она на ломаном русском. Мои собеседники вежливо просят ее ретироваться, а затем стараются не замечать.

Таких дам с детьми на кладбище много — кто-то сидит прямо на земле у дороги с грудными младенцами и просят милостыню, другие бродят по округе и лезут к прохожим. Сердобольные женщины подают им сладости.

— Ну а как не подавать? Так принято, — говорит пенсионерка.

Другие ругаются: считают, что это некрасиво — приставать к людям, которые пришли к своим умершим родственникам на могилы.

— Эти побирушки все заполонили! Ничего не понимают, лезут. Дети наглые, бегают со стаканами и чуть ли не за руку хватают, — говорит молодой человек Антон.

Тут же замечаю пакет мягких игрушек, одиноко лежащий возле одной из могильных оград. Девочка в длинной юбке и со стаканчиком в руке отстает от компании других таких же побирающихся и робко озирается на игрушки, но взять их не решается.

Семья Валентины Гавриловны приходит на Троицу к могиле супруга. В 1995 году он покончил с собой, и, объясняет сибирячка, именно в Троицу людей, которые ушли из жизни сами, можно поминать.

— Мы и на Родительский день приходим — у меня тут и родители похоронены, и сестра с братом. Но из-за Васеньки еще и на Троицу ходим. Говорят, их можно только в этот день, в другие дни нельзя поминать, — вздыхает женщина.

— Столько лет прошло, а для нас до сих пор шок, что он натворил, — объясняет с грустью дочь сибирячки.

Юрий и Лилия отмечают, что для них ходить на Троицу на кладбище — тоже многолетняя семейная традиция.

— Мы ходим постоянно, не только в этот праздник. Раза 3–4 ходим в год: на Родительский день, на дни рождения усопших. Добираться сюда, конечно, не очень удобно. Часто пробки. Машины в такие праздники на территорию кладбища не пускают, а идти далеко. У нас бабушка возрастная, она бы просто не дошла. Хорошо, работники кладбища вошли в положение, на машине пропустили. А так не пропускают, так как народу много, — объясняет семейная пара.

На территории погоста машин и правда немного, но они есть. Хочется надеяться, что сотрудники кладбища пропускают действительно только тех, кто добраться пешком не может.

Оксана и ее мать Вера Анатольевна сидят в тиши раскидистых деревьев возле шикарного мраморного памятника высотой с двухэтажный дом в элитной части кладбища. Женщины поясняют — это могила не их родственника, они пришли сюда в ожидании кладбищенского автобуса.

— Я редко сюда попасть могу — живу в Академгородке, добираться долго. Раз в год бываем тут. А так наши дальше похоронены. Тут, видимо, аллея тех, кто похоронен в 90-е, — рассуждает пенсионерка.

К обеду жара достигает своего пика — время выбираться с кладбища. Но люди продолжают тянуться туда вереницей.

Ранее НГС писал о том, как в Новосибирске устроили пробку на Радоницу. Люди стояли по несколько часов, чтобы попасть на кладбище к усопшим.