Флоренция умирает в Новосибирске. Фоторепортаж из одного из самых красивых, но разрушающихся городских районов

В Новосибирске есть место, которое своей архитектурой напоминает Флоренцию. Правда, этот район уже много лет медленно умирает. И здания его — невысокие, с широкими дворами, красивыми арками и множеством фонтанов — постепенно сносят как аварийные, заменяя на современные строения без души и без той самой едва уловимой теплоты. Корреспондент НГС Илья Калинин прогулялся по одному из самых красивых мест Новосибирска в последние теплые дни октября и увидел, какие дома должны быть снесены в рамках региональной и муниципальной программ по расселению жильцов из аварийного жилья.

Одно из самых красивых мест Новосибирска в плане архитектуры — это Расточка. Его часто называют новосибирской Флоренцией. Расположено это место в Кировском районе рядом с площадью Сибиряков-Гвардейцев и улицей Ватутина. В зону Расточки попадают улицы Мира, Бурденко, Горбаня, Бебеля и другие.

В свое время архитектор Сергей Баландин в своей книге «Новосибирск: история градостроительства 1945–1965 гг.» сравнил архитектуру этого района с флорентийским Ренессансом. Об этом автору напоминали «устройство по торцам домов перекрытых террас, открытых карнизов со значительным выносом, силуэтная пластика зданий и ее формообразующее богатство».

«Почти все здания соединялись между собой стенами-ограждениями квартала с устроенными в них арочными или портальными проездами и пешеходными проходами. Это обеспечивало застройке некоторую замкнутость, "глухость" уличной композиции, визуальную скрытность внутриквартальных пространств», — писал в своей книге архитектор Баландин.

Большая часть домов здесь построена пленными немцами после войны. Местные жители говорят, что отдельные здания строили вообще непонятно из чего. Несмотря на это, строения на Расточке точно дадут фору по внешнему виду многим современным коробкам из бетона и стекла. Конечно, если привести в порядок внешний вид здешних зданий.

Название этого микрорайона пошло от завода «Тяжстанкогидропресс», который тоже умирает вместе с Расточкой. Завод появился в 1939 году и назывался Завод расточных станков. Вслед за крупным предприятием стал появляться и жилой массив: проект застройки разработал архитектор В. Майков, а окончательно сформировался этот район в конце 1940-х — начале 1950-х годов.

Как мы ни старались найти полное имя архитектора Майкова, к сожалению, сделать это не удалось. Во всех публикациях СМИ о Расточке, где встречается имя этого архитектора, и даже в книге Сергея Баландина — везде указано: В. Майков. Не могли подсказать его полное имя и новосибирские архитекторы с краеведами.

Расточку в последние годы потихоньку сносят. В мэрии рассказали, что в рамках реализации федерального закона «О Фонде содействия реформирования ЖКХ» аварийный жилищный фонд, признанный таковым до 2017 года, планируется расселить до 1 сентября 2025 года. На территории Расточки аварийными и подлежащими сносу признаны 19 многоквартирных домов. Как правило, все они небольшие — двух-, трехэтажные. Здесь вообще высоких домов почти и нет.

Для расселения ветхого жилья на территории Новосибирска действует целых две программы: региональная адресная и муниципальная. В рамках региональной программы до 31 декабря 2022 года на Расточке планируют расселить дом № 24 по улице 2-й Бурденко, а до 31 декабря 2023 года — дом № 3 по переулку 2-му Мира, дома с номерами 18 и 20 по улице 2-й Бурденко и дом № 5 по улице 2-й Ольховской. Многоквартирный дом № 11 по улице Мира и дома с номерами 10 и 39 по улице Бурденко планируют расселить по муниципальной программе. Срок расселения этих домов в мэрии не уточнили.

Расселение других домов, признанных аварийными, как отметили в мэрии, возможно только в рамках следующих программ по ветхому жилью.

Галине Владимировне Важениной 77 лет. В доме № 4 по 2-му переулку Мира она живет с самого рождения. Ее дом считается «итальянским двориком» и под снос не попадает. А вот дом напротив — № 3 — в числе тех, что надо сносить.

— Потому что под ним вода постоянно — под полом. У них нет подвала. И вообще говорили, что те дома, у которых нет подвалов, будут сносить. У нас на 2023 год — капремонт, так что, думаю, мы будем стоять. Какие-то островки такой старой постройки надо сохранять, я думаю. У нас вот прекрасный был дворик, ухоженный. Сейчас всё это, извините, засрали… ТСЖ убирает в своих границах, а вот тут, на муниципальной территории между домами, уже никто лет десять не убирал. Такого никогда раньше не было: всегда был чистый район, по три раза в день мыли асфальт. А сейчас — пылища, — заметила пожилая женщина.

Галина Владимировна работала чертежницей с 16 до 22 лет на Заводе расточных станков. Потом отучилась в институте и ушла в местный отдел Министерства труда РСФСР. Вспоминая о той Расточке, говорит, изменилась она сильно.

— У нас между домами были ворота кованые, чугунные, красивые такие, узорчатые. Всё поснесли, ничего нет. Вот этот район (дом № 3 по 2-му переулку Мира и другие дома за ним. — Прим. ред.) назывался «Западный Берлин», потому что там жили украинские немцы — переселенцы с Поволжья. Их перевезли сюда, на завод, как рабочую силу. Так вот мы были русские, а они — фрицы. И бои между детьми прям смертельные были. Дрались на территории между нашими дворами: нам туда нельзя было, а им — сюда. Драться-то дрались, а потом нам в школу нужно было идти через их дворы, и тогда они ловили нас и колошматили там. И тогда мы окружным путем через Бетонную ходили. Дрались смертным боем — кирпичами даже. Как-то оттуда тетка приводит к нам домой своего ребенка. Вот, мол, посмотрите, ваша Галька дерется. А мама выводит меня из комнаты, а я вся поколоченная, побитая. И мама говорит: «Вот, пожалуйста, тоже побитая. Кто ее бил? Они завтра будут все вместе играть снова, а мы с вами будем врагами. Так что давайте как-то не влазить в это дело». Ну, и так и дрались дальше, — со смехом вспоминает детство Галина Важенина.

Потом наступили другие времена, продолжает Галина Владимировна, переселенцам разрешили возвращаться к себе на родину. И стали уезжать отсюда целыми семьями: порой по тридцать семей в месяц уезжало. И тут местное начальство схватилось за голову, так как уходили с завода немцы, которые были ответственными трудягами…

В 1990-е слава у Расточки была в основном криминальная: бандиты, уличая шпана, наркоманы, алкоголики. Знакомый корреспондента НГС, проживавший тогда в этих краях, описывал как-то живописную картину. Идет он вечером по району, еще было достаточно светло, и видит: возле одного из старых уличных чугунных фонарей копошатся двое мужичков бомжеватого вида. «Подхожу я ближе и вижу, что мужики столб пилят. Спрашиваю, что делаете? А те невозмутимо: мол, сейчас спилим и сдадим на металл», — рассказывает знакомый.

Сейчас этот район уже не обладает тем страшным криминальным флером. Закончились «герои 90-х»: одних убили и посадили, другие спились да и скололись. Если кто и остался на Расточке из числа асоциальных элементов, так это тихо пьющие пенсионеры, доживающие свой век в разваливающихся восьмидесятилетних бараках.

Дом № 10 на улице Бурденко, наверное, один из самых многострадальных. Это дом барачного типа: общий длинный коридор с комнатами, общий туалет и умывальник. Горячей воды в доме никогда не было — не предусмотрено. Кухня — в каждой комнате: этакая пародия на студию из 15 квадратных метров. Общие места никто не убирает, только подметают подъезды. Потому что дом снят с баланса, объясняют жильцы. В одном из подъездов этого дома некоторое время назад разрушилась стена между жилой комнатой и общим умывальником. Просто упала.

Примерно третья часть всех комнат в доме сдается, в остальных обитают пенсионеры. Многие из них все свои годы отдали тяжелой работе на местных предприятиях.

У подъезда на лавочке, как на деревенской завалинке, две пожилые женщины. Одна всю жизнь работала проводником на железной дороге, другая — у мартеновских печей на местном заводе.

— До 2020 года должны были убрать наш дом. Как начал строиться этот детский садик (женщина показывает на здание напротив. — Прим. ред.), сказали, что нас уберут. Но не убрали. А теперь говорят, что деньги будут платить за квартиры: дадут какие-то суммы, а дальше — идите и покупайте. А чего мы купим, пенсионеры? Говорят, 55 тысяч за квадратный метр дадут. Вот у меня 15 квадратов комната. И что я куплю на эти деньги? Я тут живу уже 50 лет, — рассказывает одна из пенсионерок.

Логика, по которой дома попадают в число аварийных, иногда, если можно так выразиться, где-то хромает. Вот вроде бы стоят несколько абсолютно одинаковых двухэтажных шлакоблочных строений одного года постройки, но какие-то из них — в числе аварийных, которые надо сносить, а какие-то — нет. Их даже ремонтируют.

Вот, например, дом № 11 в 3-м переулке Бурденко. Рабочие занимаются отделкой фасада и крыши. Говорят, что до этого в доме меняли трубы. Соседние же дома попали в число тех, что надо сносить.

И всё равно давние обитатели Расточки свой микрорайон больше любят. Валентина Дмитриевна Крапотина живет здесь уже почти 30 лет.

— Район тихий, спокойный. Где большие, высокие дома, мне там неуютно. У нас же как, в России, в таких домах? То воды нет, то лифт не работает. Конечно, везде шахер-махер. Обманывают то есть. Все жить хорошо хотят за счет кого-то, вот и обманывают, — замечает Валентина Дмитриевна.

Наталья Булатовна Моисеева здесь с 1982 года. Говорит, как замуж вышла в 21 год, так и переехала к мужу. Всю жизнь проработала медсестрой в детской стоматологии, двоих детей вырастила.

— По улице Мира было красиво когда-то: арочки между домами, фонтаны. Сейчас же всё это разрушено, всё убирается. Где вы видите, чтобы что-то отреставрировали из старого? Наоборот, всю красоту убирают. Я бы хотела, чтобы это всё сохранилось, но от меня-то ничего не зависит, — вздыхает пожилая женщина.

Многие считают, что Расточку следовало бы отреставрировать и обязательно сохранить. Из-за своей необычной архитектуры это место уникально для Новосибирска. Во-первых, оно просто красивое, а во-вторых, здесь даже чувствуешь себя по-другому: дворы и улицы широкие, и никакие небоскребы не давят на тебя сверху. Порой даже кажется, что и дышится здесь иначе. Словно воздуха вокруг больше.

На вопрос НГС о возможном возрождении местной Флоренции в мэрии, сославшись на Департамент энергетики, жилищного и коммунального хозяйства Новосибирска, ответили сухо: «Реконструкция многоквартирных домов микрорайона Расточка (улицы Мира, Бурденко, Горбаня) не предусмотрена».

Большой репортаж про Расточку НГС показал в апреле 2014 года — за семь лет здесь, к сожалению, в лучшую сторону мало что изменилось. Через пять лет новосибирский Первый театр поставил в этом микрорайоне уникальный спектакль — прямо посреди дворов, улиц и на виду у местных жителей.