Тайны легендарного «Дома с часами»: здесь есть квартиры без кухонь и подвал с привидением барона

«Дом с часами» на Красном проспекте имеет славу одного из самых известных строений Новосибирска. И пусть горожанам серая семиэтажка с большими галереями кажется непривлекательной и достаточно рядовой, архитекторы с этим не соглашаются: такой игры с пространством и объемами Новосибирск в 30-е годы (а именно тогда среди купеческих особняков и частного сектора выросло это знаменитое здание) не видел. Корреспонденты НГС побывали в «Доме с часами» в 2015 году и спустя 6 лет пришли сюда на экскурсию вновь — всё дело в том, что за это время здание-памятник успело раскрыть часть своих секретов. О мрачных тайнах, скрытых в подвале дома, и о том, какое будущее ждет самое авангардное здание города, рассказывает Ксения Лысенко.

Как сохраняют время в башенке на Красном проспекте

Серый фасад здания на Красном проспекте, 11 когда-то был персиковым, а на первом этаже, по соседству с входом в подъезд, было место для хранения дров — сейчас в этом подвальчике уже с десяток лет работает известный секс-шоп. В самих квартирах «Дома с часами» располагались отдельные помещения для печей отопления, а вот кухонь не было. Такова была задумка первого для Новосибирска дома соцкультбыта: автономное, самостоятельное здание со своей столовой и прачечными — всё для того, чтобы советский человек меньше погружался в быт. Поэтому после подключения здания к отоплению жильцы переоборудовали печные комнаты в кухни.

Обо всём этом нам рассказывает историк архитектуры Олег Викторович, житель семиэтажки и один из идеологов создания на базе «Дома с часами» музея конструктивизма. Он поселился здесь около 20 лет назад и, как сам говорит, ни разу не пожалел об этом: дом галерейного типа, уникальный с точки зрения архитектуры и культурной составляющей довоенного Новосибирска, показался ему близким по духу.

— Я вырос на Новогодней, мне всё там нравилось. Потом у меня появилась машина, и два раза в день я вынужден был стоять в пробках, еще тогда, 20 лет назад, представляете? Мы стали смотреть варианты, где бы нам купить квартиру. Сразу скажу: я советский ребенок и смотрел сталинки в первую очередь. Но когда я сюда попал, то сразу возникло это ощущение: я на базе, я дома. Хотя, конечно, тогда дом не блистал своим внешним видом, сейчас, при ТСЖ, у нас ситуация получше, стало хотя бы маленько поаккуратнее, получше выглядеть, — говорит Олег Викторович, проводя нас в башенку, где скрывается знаменитый часовой механизм.

Часы под крышей — то немногое, что осталось в доме на Красном проспекте неизменным. Они появились спустя несколько лет после достройки дома и стали его изюминкой. Хотя так было не всегда — в 2017 году часы перестали идти.

— В некотором смысле это сердце нашего города, которое стучит — и, кажется, всё нормально. Но да, было время, когда сердце не стучало. Прежний часовщик (Анатолий Ольшановский. — Прим. ред.) был очень преклонных лет, ему уже было тяжело сюда ходить. Около двух лет я за ними как-то приглядывал, но очень скоро стало понятно, что дальше так продолжаться не может, я же не профессионал и в таких механизмах понимаю всё очень отдаленно, — объясняет Олег Викторович, показывая на внушительный часовой механизм, состоящий из гирек и шестеренок.

Примерно год ушёл на поиски мастера. Нужного человека искали даже за границей, а нашли в Новосибирске — ими стали часовые мастера Сергей и Евгений Конотопцевы, отец и сын. Сейчас в башню регулярно поднимается Евгений, его Олег Викторович называет настоящим хранителем времени.

— Два-три раза в неделю я прихожу сюда. В зависимости от погоды. Механизм в хорошем состоянии, но иногда стрелки могут чуть-чуть расходиться. Часы регулируются отсюда, выглядывать из окошка не приходится, тем более я высоты боюсь, — смеется Евгений. — Вообще, ресурса у часов нет, они вечные. Если за ними следить, то сносу им не будет.

Происхождение часов под крышей дома — еще одна история, овеянная легендами. Поскольку часовой механизм уникален, определить, где были изготовлены часы, затруднительно. И Евгений Конотопцев, и Олег Викторович сходятся во мнении, что детали изготавливались на местном заводе «Труд». Но и версию о немецком происхождении часов тоже не отвергают.

— Вот смотрите, станина, на которой стоит механизм, хонинговка (обработка конических и цилиндрических поверхностей, которая позволяет устранять шероховатости, корректировать геометрическую форму заготовок. — Прим. ред.) — это всё не у нас делалось. Монтировали, подгоняли — да, у нас. Думаю, что часы привезли откуда-то. Дело в том, что у нас не применяются такие метрические размеры, как здесь. Здесь болтики 8,5 см, а в России обычно 7, 9, 11 см, — отмечает часовой мастер.

Часы приходится постоянно регулировать, поскольку башня, где расположен массивный механизм, гуляет. Поэтому сейчас в башне установили специальную поддерживающую штангу. Но она всё равно не спасает от задувающего через щели снега. Механизм замерзает, но работу часов всё равно удается поддерживать.

— Почему ещё вопрос реставрации встал так остро? Потому что постоянно идут подвижки, то есть вся конструкция была не рассчитана на такое. Есть предложения, как укрепить здание от внешнего воздействия, чтобы избежать дальнейшего разрушения, — добавляет Олег Викторович, проводя нас из башенки по хрупкой деревянной лестнице через ещё одно помещение, откуда можно подняться на крышу.

Но туда стараются не подниматься, хотя вид с «Дома с часами», по словам историка архитектуры, открывается великолепный. Дело в том, что в этом помещении под крышей в 1984–1985 годах произошел пожар — его следы можно увидеть и сейчас:

— Уйма времени прошла. Всё, что мы видим сейчас, — это то, что просто не успело догореть. Конструкция была временной. Но, как у нас обычно бывает, нет ничего более постоянного, чем временное. Поэтому реконструкцию надо делать немедленно.

Мрачный подвал и дореволюционное наследие

«Дом с часами» появился на месте фундамента особняка купца Федора Маштакова — мецената и одного из богатейших людей Новониколаевска. Поэтому подвал семиэтажки выглядит так атмосферно и нехарактерно для дома, построенного в стиле конструктивизм: кирпичная кладка, потолок с арками. Долгое время это помещение было завалено разного рода хламом, но когда завалы мусора расчистили, то удалось обнаружить кое-что интересное.

— Допуска у нас сюда долгое время не было. Всё было заколочено, везде был мусор, стояла вода, то есть подвал был затоплен. Когда мы организовали свое ТСЖ, мы зашли сюда, чтобы навести порядок, ну и, грубо говоря, сильно удивились. Понимаете, в конструктивистском объекте вот этого по определению быть не может, — показывает Олег Викторович на низкий арочный потолок. — Это технологии именно дореволюционного Новониколаевска. Стало понятно, что строители дома не стали морочиться с кирпичной купеческой кладкой, которая была очень прочной, где-то пробили несущие опоры. Вот и получилось, что под современным домом захоронили цоколь первого маштаковского лабаза, где продавались в том числе спиртные напитки.

С этим кварталом, как объясняет историк архитектуры, вообще была связана вся культурная жизнь Новониколаевска: сначала в особняке была синема, потом сюда въехал Народный общедоступный театр, какое-то время здесь же сидели Чрезвычайная комиссия и несколько институтов власти. А еще в этих помещениях при попечении купца Маштакова проводили лекции для бедноты — их учили читать и писать.

Есть у подвала и более мрачная история. Несколько лет назад, когда подвал освобождали от мусора, в кирпичной кладке были найдены следы от пуль. Находка наталкивала на определенные соображения, ведь рядом с «Домом с часами» находится кирпичный особняк, в котором когда-то размещался НКВД.

— Мы нашли дробину, отдали специалистам Музея Новосибирска и сделали анализ. Оказалось, что это, скорее всего, шрапнель, которая отливалась для головной части снаряда «Фердинанд», который производился где-то до 1916 года. Вероятно, когда здесь была стройка, дети развели костер и бросили снарядик, который им каким-то образом достался. Потому что следы от шрапнели слишком кучно легли, — рассказывает Олег Викторович рядом с испещренной выбоинами стеной.

Чуть дальше от стены со следами шрапнели есть старинный купеческий котел — его интегрировали в более современную котельную. И именно здесь, как считает историк, большевиками был казнен известный барон фон Унгерн-Штернберг — монархист, генерал-лейтенант белой армии, освободивший Монголию, но преданный своими солдатами. Его в 1921 году взял в плен отряд партизан, возглавляемый Щетинкиным, и доставил в Новониколаевск:

— Человек был так жесток, что его собственные офицеры изгнали, а когда на него наткнулся отряд Щетинкина, судьба барона была предрешена. Есть несколько версий его казни. Мне рассказывали историю, что его якобы вывезли на реку Обь и выстрелили в затылок, но этого по определению быть не могло — человек имел настолько политический вес и был очень опасен для только что устанавливающейся советской власти. Естественно, суд был проведен в один день и ночью его казнили. Документов не осталось, свидетельств и места захоронения найти невозможно. Но, как считает краевед Вадим Капустин, и я с ним согласен, барона, скорее всего, казнили здесь, а в том котле, который я показывал, его сожгли и уничтожили пепел, чтобы не было культового поклонения его единомышленников.

Сейчас о подвале ходят легенды, что здесь якобы можно встретить привидение казненного барона. Сам Олег Викторович за долгие 20 лет жизни в «Доме с часами» ничего мистического не замечал, но к разговорам о привидениях относится спокойно и даже с иронией — именно такие байки помогают привить интерес к уникальному зданию и его истории.

Как можно спасти «Дом с часами» и почему здание нужно сохранять

Несмотря на богатую историю дома №11 на Красном проспекте и его значимость в истории города, здание давно не видело ремонта. В подъезде отваливается штукатурка, ступеньки лестниц местами истерлись, а те самые галереи из-за неудачного остекления в жару создают парниковый эффект.

Из нового в доме только лифт, который выглядит чужеродным элементом среди старинных лестниц, деревянных поручней и широких коридоров. Его Олег Викторович мечтает заменить и воссоздать в здании лифт старинного образца — с решеткой и открытой кабиной.

— Мне хочется, чтобы люди воочию увидели потенциал этого здания. Некоторые говорят: «Это серое, неприглядное здание, сарай какой-то». Но это не сарай, это уникальнейшее здание, настоящая золотая жила для Новосибирска. В том смысле, что эпоха русского авангарда и конструктивизма всегда будет привлекать, и музей Новосибирска вряд ли потянет такое направление, поскольку там и так собрана большая разнонаправленная деятельность. Но можно было бы сделать отдельный музей, посвященный этому периоду, такое образовательное пространство на базе «Дома с часами», — рассуждает он. — Здание построено так, что вот мы сейчас находимся в одном зале, над нами — еще один, а выше — еще один. Это три уникальных пространства, которые подходят для создания музея и площадями, и возможностями для экспозиции.

Он объясняет, что здание строилось тогда, когда у архитекторов был весьма скромный инструментарий относительно современных возможностей. Но группа архитекторов, куда входили Гордеев, Тургенев и Никитин (автор Останкинской башни), мыслили широко и объемно. Они создавали уникальные конструкции и каркасы, которых на тот момент ещё не было. В частности, монолитный железобетонный каркас с наружными и внутренними стенами — настоящая революция той эпохи. А еще — масштаб: здание было огромным и производило глубокое впечатление на горожан, привыкших к совсем другим масштабам.

— Я почему забил тревогу? Вот на моих глазах за недолгий срок мы потеряли уже пять конструктивистских объектов. Мы продолжим их терять, если мы не сделаем что-то, если не будет института, который поможет их сохранять, растить и образовывать молодежь. Ведь случилось страшное, если еще старшее поколение, пусть и не разбирающееся в конструктивизме и архитекторах, понимало, какую ценность имеет эта архитектура, то у современного поколения понимания нет. Для примера, мой отец, будучи еще мальчишкой, отлично рассказывал о своем впечатлении от этого здания в годы войны. Он говорил, что оно производило совершенно космическое впечатление. В то время здесь вокруг был двухэтажный купеческий город, если пройти квартал к Каменке, был шанхай, чуть за Фабричную перейти — там частный сектор, нахаловка, где люди буквально в землянках жили. Представляете? А вот этот дом — автономная космическая станция на планете Земля. Тут был собран весь соцкультбыт. Понимаю, что нашим застройщикам невыгодна эта память, потому что если рассказать об этом явлении во всей его полноте, то застройщики будут иметь очень бледный вид на фоне наших предшественников. Поэтому им, наверное, лучше забыть, захоронить, закатать в асфальт.

Сейчас Олег Викторович связывает свои надежды с 73-м Федеральным законом «Об объектах культурного наследия народов РФ», который позволит провести в доме не капитальный ремонт, который, он уверен, может навредить конструктивистскому объекту, а полноценную реконструкцию. В прошлом месяце в маленькую башенку с часами заглянул губернатор Андрей Травников, и это, как надеется историк, тоже поможет в деле сохранения дома и создания музея на его базе.

Почитайте наш рассказ о том, как часовой мастер Евгений Конотопцев несколько лет назад взялся за часы из башенки на Красном проспекте, отремонтировал механизм и теперь следит за, пожалуй, главными часами города.