«Дали 15 тысяч, забрали 300»: семья с 8 детьми пикетировала Кремль — им едва хватает на жизнь, а разовая помощь делает еще хуже

В семье Белозёровых восемь детей. В 2014 году они перебрались из Коченево в Новосибирск и поселились в неприватизированном частном доме. Супруги опасаются, что их в любой момент могут выгнать из единственного жилья, а очереди на другое, в которой они стоят как многодетная семья, они дождаться не могут. Кроме того, недовольны Белозёровы и системой соцпомощи многодетным в стране. Семья два года подряд ездила в Москву, чтобы добиться личного приема президента Владимира Путина. Корреспонденты НГС навестили многодетную чету и выяснили, как они живут и помогли ли им пикеты на Красной площади.

В Москву вся семья ездила дважды. В этом году часть летела на самолете, а остальные — на машине. К Путину, впрочем, их не пустили, а семейный пикет на Красной площади быстро разогнали.

— Мы встали в парке у Кремля, на нас не обратили внимания. Потом пошли к приемной президента. Там к нам сразу подошли федеральная служба охраны и полиция. Я честно спросил: где мы можем у Кремля законно митинговать? Мне разрешили участвовать в одиночном пикете, а жену и детей попросили убрать. В приемной президента я стоял два дня, потом поехал в правительство. Написал заявление, и тут же меня забрали и сказали, что ждут в представительстве Новосибирской области, — говорит многодетный сибиряк.

В представительстве Новосибирской области ему обещали помочь с вопросом жилья, а еще предлагали оказать разовую помощь, но сибиряк от нее поспешно отказался — и для этого у него есть серьезные причины.

Семья живет в простом частном доме в Ленинском районе Новосибирска в районе улицы Большой. Современные дома из бруса граничат тут со старыми покосившимися хибарами. В какой-то момент улочка уходит в крутой поворот. На некоторых придомовых участках нет даже заборов — всё намекает на то, что район застраивали без особых заморочек и претензий на красоту или логику.

Эти дома в военные годы наспех строили труженики тыла — рабочие эвакуированных заводов Сибсельмаш, Кузьмина, ТЭЦ. Предыдущим хозяином дома Белозёровых был пчеловод, который в 90-е годы продал матери многодетного отца домик с участком без документов.

— Домик был каркасно-засыпной, совсем маленький, как дача. Низкий. Мы тут все сами с беременной женой ремонтировали, поднимали. Пристраивали комнаты, сделали выше потолок, вставили окна, заменили пол, — рассказывают супруги. — Копим, потом чуть-чуть ремонтируем, 2–3 года живем, потом опять копим на ремонт. Так уже 12 лет. Сразу всё отстроить у нас денег нет. Сбережения были, пока цены на всё не выросли.

После всех улучшений площадь дома составляет 93 квадратных метра. Но полагается на их семью, уверяют Белозёровы, 150 квадратных метров бесплатного жилья по социальному найму. И это должна быть квартира, хотя глава семейства сомневается, что с таким количеством детей им будет комфортно в ней жить.

— Лучше бы выдавали сертификаты, дома новые. Потому что в квартире жить нужно рядом с соседями, они там стопудово жаловаться начнут на нас. У нас как в детском саду: шум, гам, крики, сами понимаете, — улыбается Евгений Белозёров.

Сейчас семья — 44-я в очереди на получение более просторного жилья, но двигается она очень медленно.

Супруги переживают, что рано или поздно их могут попросить освободить дом, потому что уже после постройки попал в водоохранную зону.

— У меня здесь речка. Раньше это был технологический канал ТЭЦ-2, и тогда я мог спокойно узаконить участок. Потом она стала Малой Затонской протокой, водным объектом, и я попал в красную зону. А еще новые законы вступили, и красную зону еще ближе к нам сдвинули. Недавно тут чиновники удивлялись: якобы они про нас не знали, нас как будто нет. Но мы живем тут столько лет, пользуемся электричеством, дети в школу ходят. Как-то пожарные приезжали, требовали печку нормальную поставить. Насчитали 150 тысяч. Мы дали 10, и опять про нас забыли, — разводят руками супруги.

Во дворе многодетной семьи заметный беспорядок, валяются какие-то вещи, игрушки, тряпки. В вольере бегает большая собака, похожая на азиатскую овчарку. Галина с сигаретой в руке приглашает нас в просторные сени на разговор. Загорелые, чумазые и веселые дети разных возрастов скопом выбегают к нам, улыбаются, веселятся и играют.

Галина признается: с такой оравой ребятишек трудно поддерживать чистоту как дома, так и на улице. Заводить столько детей супруги не планировали — так получилось. Имена им выбирали на семейном голосовании.

В доме довольно просторно, относительно современный ремонт. У супругов и младшего ребенка — своя комната, у девочек — своя, у мальчиков тоже отдельная. Еще одну комнату занимает уже взрослая 18-летняя дочь. В помещениях много техники, полный холодильник еды. Есть топка с новой печкой, ванная комната с туалетом и врезом для ванны и раковины. Правда, самих ванны и раковины пока нет.

В сенях Галина демонстрирует запасы провианта — на такую толпу приходится всё закупать мелким оптом. В шкафах действительно гора стопкой сложенных упаковок спагетти, круп, полки заставлены подсолнечным маслом. Прокормиться такой большой семье непросто.

— Сами в магазин ходите, понимаете, что прожиточный минимум добавили на четыре тысячи рублей, а ценники у нас выросли в разы больше. Сейчас пять тысяч рублей — это нам на один день купить продукты. Молоко, детское питание — вот тебе две тысячи рублей. А бесплатное государственное детское питание мы не берем — его невозможно есть, — рассуждает Евгений.

Галина готовит на семью, как правило, в больших кастрюлях и казанах. По ее словам, большой казан плова семья съедает за два подхода. Раньше Белозёровы готовили блюдо с курицей из-за ее дешевизны, но сейчас, когда ценники на курятину и свинину сравнялись, выбирают свинину. Говядина им практически недоступна — семья не может себе позволить тратить по 700 рублей за килограмм мяса.

Одежда и обувь тоже влетают в копеечку: чтобы одеть и обуть всех, нужно потратить порядка 160 тысяч рублей. На сборы в школу троих детей Белозёровы в прошлом году потратили 80 тысяч рублей. И это еще они скромно, подчеркивает Евгений, выбирали вещи: форму, школьные принадлежности, обувь и зимнюю одежду. Чтобы всех одеть, обуть и собрать, пришлось отказаться от покупки угля на зиму.

Основная причина недовольства Белозёровых — несправедливое распределение соцпомощи многодетным. Евгений считает, что государство мотивирует семьи рожать, но делает всё, чтобы люди не делали этого: выделяет деньги многодетным семьям, но тут же их забирает.

Из восьми детей семьи Белозёровых семеро еще несовершеннолетние. На шестерых из них семья получает единое ежемесячное пособие в размере 11 тысяч рублей, на младшего каждый месяц выплачивают семь тысяч рублей (шестеро детей получают по 75% от общей суммы единого пособия, один –– 50%). Есть еще куча разной единоразовой помощи и помощи социальной защиты: льготная оплата коммуналки, помощь в покупке угля и бытовой техники, помощь для покупки школьной формы и канцелярии школьникам.

Но сибирякам эти «плюшки» обошлись слишком дорого: все эти «допы» учитываются в общий доход, как и любые другие официальные источники доходов семьи в виде премий на работе и прочего. Из-за этого многодетным просто невыгодно пользоваться такими выплатами от государства.

— Я до самой пенсии выше прожиточного минимума не прыгну, потому что если мне 15 тысяч рублей зарплаты добавляют, детские тут же забирают — мой доход же вырос. Я на СГК работаю, зарплата 47 тысяч. Так я начальника прошу не платить мне премий, потому что премия единоразовая, 15 тысяч, а всё единоразовое влияет в итоге на единое пособие. Эти 15 тысяч учтут в общий доход и лишат 25% ежемесячного пособия на каждого ребенка на год, и изменить что-то уже не получится. По факту дали 15 тысяч, забрали — 300. Смысл? — объясняет Евгений Белозёров.

Из-за этого Белозёровы отказались уже от всех возможных единоразовых выплат многодетным: не берут денег ни на школьную форму, ни на принадлежности, ни помощь первокласснику, ни продуктовые наборы. Уголь и технику, наученные горьким опытом, тоже теперь покупают своими силами.

— Как это работает? Всё это учитывается в доходах, кроме социального контракта. Дали они на уголь — включили в доход, дали на дрова — включили в доход. Даже официальная зарплата по факту нам невыгодна. У меня друг просто развелся, потому что у нас не сохраняют семьи, а наоборот их разваливают. Государство так построено, что жить в браке невыгодно, — уверен сибиряк.

Мужчина сетует и на систему кредитования в стране для многодетных. Ему, утверждает он, не дают ипотеку и кредиты, чтобы, к примеру, отремонтировать дом.

— Все орут: ипотеку возьмите! Мы бы с удовольствием ее взяли, если бы нам ее дали, — говорит он. — В паспорте не указываю количество детей и на Госуслугах тоже, потому что пойдешь в банк кредит брать на стройку, они как узнают, сколько детей, сразу отказывают. Приходится изворачиваться, говорить, что детей двое. Некоторые банки проверяют, а в некоторых мне везло. А если указать в паспорте всех детей, везде будет прямой отказ. Большинство меня посылают.

Семья выживает подработками. Евгений не ходит в отпуск, за исключением разовых поездок в Москву, для него не существует выходных — он подрабатывает развозом продуктов, ловлей рыбы и сбором грибов на продажу, семья собирает и сдает металл. Огородом Белозёровы не занимаются: покупать что семена, что готовые овощи — по ценнику одинаково. На их участке растут яблоки, груши и вишни — их собирают и консервируют. В августе семья покупает недорогие сезонные овощи и тоже консервирует их на зиму.

— В Москве мы просили в этот раз не за себя, а для всех многодетных. Почему так медленно движется очередь для таких, как мы? Почему такая ерунда с пособиями? Почему не приемные дети получают меньше, чем приемные? Уж тогда форму, школьные принадлежности, компенсации многодетным семьям просто надо отменить и не обманывать народ. Я не остановлюсь ни перед чем. Хватит терпеть, что говорят по телевизору, — заключил многодетный отец.

По данным регионального правительства, в Новосибирской области живет 47 тысяч многодетных семей, которые воспитывают 160 тысяч детей. Редакция НГС направила запрос с просьбой прокомментировать ситуацию семьи Белозёровых.

Весной мы разбирались, чего стоит прокормить многодетную семью, — и заглянули в их холодильники.