«Это лицо социопата и маньяка»: разбираемся с экспертом, можно ли вычислить убийцу по внешности

После зверского убийства и изнасилования в Рыбинске двух девочек-сестёр из Новосибирской области поднялась волна осуждения матери детей, которая познакомилась с убийцей Виталием Молчановым в интернете. Мол, как она рискнула поехать с дочками к незнакомому человеку и неужели не знала о его криминальном прошлом (он отбывал срок за убийство и изнасилование, освободился в 2019 году). Мы поговорили с экспертом в области визуальной психодиагностики Германом Тепляковым о том, можно ли определить маньяка и просто опасного человека по внешности. А также устроили небольшой эксперимент — показали ему стопку обезличенных фотографий, среди которых были как сотрудники НГС, так и люди, подозреваемые в жестоких преступлениях. Результаты нас шокировали.

Герман Тепляков говорит, что он «на 80% практик и немного разбирается в людях». Наш собеседник работает в трёх направлениях, первое из которых — это сотрудничество с корпорациями с целью выявить сильные и слабые стороны сотрудников. Второе — бизнес-тренинги, на которых Герман Тепляков рассказывает о том, как по внешности выявить опасных лиц. О третьем направлении эксперт не имеет права рассказывать, потому что эта работа связана с криминалом и силовыми структурами.

— В чём состоит ваша работа как эксперта по визуальной психодиагностике?

— От моих клиентов мне необходим грамотно составленный запрос. Потому что с вопросом вроде «Скажите о нём что-нибудь» ни один уважающий себя специалист работать не будет. Всегда важно, что смотрим, что хотим посмотреть. В каких-то случаях это степень лояльности, в других степень надежности или клиентоориентированность, где-то лидерские качества. Когда запрос сформулирован правильно, на него ответить гораздо проще.

— Вы можете определить по внешности склонность человека к преступлениям? Например, к преступлениям против личности?

— Вы сейчас сказали одно слово, за которое вам искренне благодарен, — «склонность». Потому что самое-самое страшное — это навешивать ярлыки на людей. Вы очень точно подметили, что речь идёт именно о склонности, больше ни о чём. И здесь же мы говорим про вероятность того или иного события. Вот этот человек способен на убийство с вероятностью 80%, а этот — с вероятностью 8%, и то в каком-то определённом случае. Поэтому значимыми являются те показатели, где вероятность больше 80%. Вы вот сказали: «склонность к убийству». А вы вообще знаете, сколько человек способны совершить убийство? В процентах населения планеты Земля?

— Процентов 90? И то, думаю, всё зависит от ситуации.

— Я приведу немного другую статистику. Она была изучена во время Первой мировой войны. И там было выявлено, что убивать людей могут только 5%, а 95% людей в нормальном состоянии к убийству не способны. И даже солдаты противостоящих армий, исследования на Западном фронте проводились, они где-то поверх голов стреляли. Есть такое очень сильное ограничение на то, чтобы убивать особей своего вида. Потому что есть эволюционный отбор, который может зайти в тупик. Только 5%, и эти 5% становились героями, потому что они убивали много врагов, и на самом деле те самые люди, которые были героями во время войны, в обычной жизни становились преступниками. Потому что на самом деле и те, и другие — социопаты. И поэтому людей, которые склонны от природы убивать, совсем немного. Я не говорю о тех исключительных случаях, чтобы спасти других людей — или ты, или меня. Хотя обычно люди выбирают: меня, лишь бы рук не замарать.

— Когда происходят громкие убийства, то про убийц обычно говорят: «По нему даже не скажешь. Тихий, спокойный человек»… И получается, что преступник — тот, от кого люди меньше всего ожидают подобного. Почему так?

— Начнём с того, что нет какого-то единого типа преступника. Давайте мы всё-таки разделим понятия — преступник и человек, который совершил преступление. Потому что человека, который убил подонка, чтобы спасти свою жену и ребёнка, я не могу назвать преступником. Да, он совершил преступление, по всем формальным критериям Уголовного кодекса, но это другое.

— Давайте упростим задачу. Рассмотрим маньяка. Человека, который убивает ради удовольствия. Что может быть ещё хуже? Вот о таких людях и поговорим.

— Согласен с вами. Это выродки, вырожденцы. И по поводу того, что «кто бы мог подумать». Так скажет человек, который не очень хорошо сведущ в криминальной антропологии. Любое открытие, любая концепция проходит три стадии. Первая стадия — «всё это полная ерунда». Вторая стадия — «в этом что-то есть», третья стадия — «как мы без этого жили». Так вот на стадии «всё это полная ерунда» плата порой бывает слишком высокой. Поэтому зачастую из-за пренебрежения к криминальной антропологии многое теряют, я говорю про те же самые труды Чезаре Ломброзо (итальянский врач-психиатр, основоположник криминальной антропологии, создатель типологии преступников, которая используется по сей день. — Прим. ред.) и так далее.

Конечно, маньяки под то описание подходят. Но у маньяков часто бывают, во-первых, морфогенетические признаки — это внешние проявления, чётко сцепленные с генами. Зная вот эти проявления, можно понять, что этот человек явно склонен к убийству. Есть неформализуемые признаки, когда на человека смотришь и видишь — что-то тут не то, не можешь это объяснить и описать. Допустим, такая тема как коррупционный потенциал. Есть чёткий признак, при котором у человека от природы есть высокий коррупционный потенциал. Я его называть не буду по той причине, чтобы опять же не стигматизировать никого. У нас есть база данных, реестр лиц, потерявших доверие, государственный реестр, он с удивительной быстротой пополняется. И нет никаких проблем тех людей, которые там упомянуты, извлечь из интернета, посмотреть, как они выглядят. Вот на них посмотришь — ну, видишь, тёмные взяточники. Определённый есть признак взяточников. Я затруднюсь описать формально, но я знаю, как это выглядит, как это есть.

— И как умение видеть гипотетических преступников в толпе может помочь в профилактике тех же преступлений?

— Этот приём используют для обучения. Например, я в том числе обучаю сотрудников авиационной безопасности, как раз для выявления потенциально опасных лиц, и я знаю, как это происходит. Например, сотрудникам показывают фотографии реальных террористов или других опасных преступников. Просто смотрят, сотня-две фотографий. Потом человеку начинают показывать преступников среди тысяч других фотографий обычных людей. И он уже знает, у него чуйка начинает работать. То есть он не может формально описать, но среди тысяч людей он безошибочно определит преступника, а потом так же поступит в зале вылета. Но обыватель не всегда распознаёт преступника. Он может почувствовать, что тут что-то не то. А как ты увидишь и поймёшь, если ты не специалист? Вы же понимаете, никто скрининг федеральный на выявление маньяков устраивать не будет, это достаточно дорого. Если уж не могут найти финансирование, чтобы просто выявить детей, склонных к суициду...

— Но ведь это хорошая идея — профилактика детских суицидов.

— А вы представляете, сколько это стоит, если эту работу проводить в масштабах государства для всех без исключения детей-подростков? Не мне вам рассказывать, на что у нас деньги находятся, на что не находятся. Я в своё время провёл несколько таких государственных программ по выявлению девиантного суицидального поведения у детей-подростков. Действительно, поскольку я этими технологиями владею, хорошо было видно, кто склонен. Это повысило внимание к таким детям, была уже прицельная работа с психологом. И то не всегда могли доглядеть, и мне периодически сообщали, что с ребёнком, который у меня попал в особый список, произошло то, чего не должно было произойти. Но это как раз говорит о том, что эти технологии работают. Я хорошо помню, когда не все люди понимали, что это за исследование такое. Уже потом особые службы изучили этот вопрос и сказали: да, действительно, это всё серьезно и это работает.

— Давайте представим, что мы живём в идеальной стране, у которой есть деньги на такие цели. Как с помощью криминальной антропологии можно предотвращать преступность? Можно же выявлять не только склонность к суицидам, но и людей, которые склонны к преступлениям против личности, и наблюдать за ними, работать на профилактику?

— Вы сейчас говорите, действительно, про некую идеальную страну, которой не существует. На самом деле то, что вы сейчас сказали, — это был бы самый идеальный вариант. Нет никакой предопределённости, есть только предрасположенность, и эту предрасположенность можно повернуть в социально полезную сторону.

Тот же Ломброзо писал в своей знаменитой книге «Типы преступников»: если у человека массивная нижняя часть лица, выдающаяся челюсть, высокие скулы, глубоко посаженные глаза, узкий покатый лоб — это врождённый убийца, рано или поздно он кого-то убьёт, поэтому его лучше на необитаемый остров, для полной надёжности лучше казнить. При таком подходе мы бы с вами не досчитались многих уважаемых людей в нашем обществе, я уже не говорю про Государственную думу, там такие люди тоже есть.

Очень важно понимать, что есть такая предрасположенность, но ведь именно такие люди становятся великими спортсменами, они становятся героями своих стран, порой очень хорошо преуспевают в искусстве и так далее. Поэтому вы правы: очень важно увидеть эти риски, риски антисоциального поведения, риски саморазрушительного поведения. И работать с ними. Вы же понимаете, что алкоголь, наркотики, сигареты — это тоже самоубийство, только медленное. И если бы мы изначально учитывали все эти вещи, а некоторые из них уже в детском саду видны, причем не по внешности, а по поведению...

— А что с поведением? Как может вести себя человек, предрасположенный к серийным убийствам, например?

— Социопатия. Маньяки — они практически все социопаты в той или иной степени. Социопатия — она состоит из большой триады. Макиавеллизм, нарциссизм и психопатия. Нарциссизм — это когда человек сам от себя в большом восторге, очень себя сильно любит, причём это зашкаливает, это неадекватно. Любить себя — это нормально, но всему есть свои меры. Вторая — макиавеллизм, был такой Никколо Макиавелли, деятель Средневековья, который написал трактат «Государь», ему приписывают фразу «Цель оправдывает средства». То есть, когда выраженная степень макиавеллизма, человек ради достижения своей цели пойдёт по головам, по трупам. А психопатия — это бесчувствие, прежде всего. То есть когда сын-психопат на кухне стоит, мама что-то возится, и вдруг мама случайно что-то задевает, обливается кипящим маслом. Можете представить её состояние — упавшая посуда, крик... А сын спокойно оборачивается: «Мама, ну зачем ты так громко кричишь, у меня вот музыка в наушниках, ты её перебиваешь». Это поведение психопата. Такие вещи хорошо выявляются на уровне поведения.

— А на уровне генетики? Действительно существует ген серийного убийцы?

— В США было исследование, которое показало, что у убийц и у героев, условно говоря, один ген. Они его так и назвали: «ген воина». Это то, что определяет предрасположенность к агрессии, к насилию, в гораздо большей степени. Представляете, рождается мужчина, у которого дополнительная Y-хромосома. Это врождённые генетические вещи, и мы с вами понимаем: мы не во времена Спарты живём, чтобы кого-то с обрыва сбрасывать. Речь идёт о том, чтобы это выявить и направить в социально значимое полезное русло. Может быть, из него хороший силовик получится или спортсмен великий. А с той тропы, которая приводит к агрессии, тирании, он уйдет.

— Понятно, что по чертам лица всё же возможно выявить склонность к преступлению. А можно ли определить по лицу человека, что он уже совершил тяжкое преступление, например, убийство?

— Конечно. Другое дело, что всё в контексте. Поэтому самое худшее, что я бы сейчас мог сделать, — это начать эти признаки перечислять. Потому что сразу идёт стигматизация. Она порой происходит, когда я провожу тренинги по этому направлению: когда начинают перечислять признаки маньяка, то участники начинают переглядываться, иногда друг на друга показывать пальцами. А один раз вообще был интересный случай, когда я для женщин прицельно рассказывал об опасных типах мужчин. Я им рассказывал, как выглядят альфонсы, сексуальные маньяки, чтобы женщины знали, понимали и сознательно делали выбор. Тем более у женщин есть такая особенность: мужчина может обмануть женщину только в том случае, если она сама хочет быть обманутой. Ещё не родился на свете мужчина, который смог бы по-настоящему обмануть женщину. Другая женщина женщину может обмануть, но мужчина женщину обманет только в том случае, если она сама этого очень сильно хочет. Так вот, я начинаю перечислять явные признаки маньяка, одна из женщин встаёт, говорит: «Извините, я на минуточку, на паузу поставьте, сейчас я оденусь, уйду, тогда продолжайте». Спрашиваю, что случилось. Она говорит: «Всё так, просто я недавно замуж вышла, и мой муж обладает всеми этими признаками». Я её не видел, надеюсь, у неё сейчас всё благополучно.

— Давайте проведём небольшой эксперимент — я покажу вам фотографии сотрудников редакции, среди этих снимков есть люди, которых подозревают в совершении убийств. Сможете сказать по фотографии, способен ли этот человек на фото на тяжкое преступление против личности? Давайте остановимся именно на таких преступлениях.

Фотографии сотрудников эксперт быстро пролистывает, бросая короткое: «милая девушка», «спокойный парень», «нет подозрений». Останавливается на фото 29-летнего Евгения Вокалова, который сейчас находится в СИЗО вместе со своей знакомой 20-летней Викторией Ивановой. По версии следствия, они задушили 68-летнего водителя такси шнурком, обмотали тело скотчем и бросили в озеро Иткуль, после чего сожгли автомобиль убитого.

— Есть определённая доля нарциссизма. Определённый склад характера, когда человеку важно, как он выглядит. Такие люди, как правило, не идут на насильственные преступления. Я бы понаблюдал за ним, но отмечать как человека, способного на убийство, не стал.

— Следователи предполагают, что он вместе со своей знакомой задушил шнурком таксиста, после чего сжёг его автомобиль и отправился гулять под ручку с девушкой как ни в чём не бывало. Мотивы непонятны.

— Ему свойственно самолюбование, пониженная болевая чувствительность, врождённого гена убийства тут нет, есть управляемость поведением. Нельзя его отнести к потенциальным убийцам. То, что произошло — слишком сложно для убийства, тут важно понимать мотив и разбираться в том, что произошло. Либо это было в изменённом состоянии сознания, под какими-то веществами, либо, вы говорите, он был со спутницей, — это желание покрасоваться, показать, какой он крутой. Опять же — мы вышли на мотивы, и мотивы уже видны во внешности. Это нарциссизм, желание покрасоваться. С высокой долей вероятности убийство мог совершить под веществами.

Следом эксперт останавливается на фотографии сообщницы Вокалова, 20-летней Виктории Ивановой.

— Есть определённые признаки социопатии, склонности к жестокому поведению. Такому человеку нужны жестокость, зрелища. Такой человек может повести себя достаточно жестоко, несмотря на то, что сама она достаточно ранимый, впечатлительный человек, но это не мешает ей быть агрессивной по отношению к другим.

— Это сообщница мужчины, которого я вам уже показывала. Следователи считают, что она причастна к убийству таксиста.

— Тогда всё совпадает. Социопатия — это чувствительность эмоциональная, желание управлять другими людьми. Она была если не спусковым механизмом, то катализатором того, что случилось. Она более сильный человек, чем он. Жестокость есть, зрелища нужны. Особые ощущения от эмоций, вместе они та ещё парочка.

От фотографии Виталия Молчанова, которого подозревают в убийстве и изнасиловании двух сестёр (девочкам было 8 и 13 лет), эксперта в буквальном смысле передёргивает.

— Если это ваш сотрудник, то приношу огромные извинения, но это реальное лицо социопата и маньяка. То есть это человек, который реально способен убить, тут есть бесчувственность, нет жалости к другим. Довольно расчётливый человек. У него рвётся страсть, но он её сдерживает, в какой-то момент шлюзы открываются, и тогда он может убить и изнасиловать.

— Если бы к вам пришла женщина, показала фотографию этого мужчины и сказала, что познакомилась с ним в интернете, вы бы посоветовали...

— Я никогда не даю советов, это неблагодарное дело. Я бы информировал о вероятности такого поведения. Он реально способен на агрессию и насилие. Он реально такой человек, он может, потворствуя своим импульсам, убить и изнасиловать. Это даже не для получения телесных ощущений может быть, это на внутреннем уровне. У него, обратите внимание, узкие плотные губы, светлые желтоватые глаза. И это говорит о том, что он может пойти на сексуальное преступление не потому, что ему важны ощущения, ему нужен весь этот процесс. Он может причинить вред беспомощному человеку, человеку, который его слабее, человеку, который ему ничем не ответит. Он не накинется на крепкую взрослую женщину, которая ему и ответить может. А отсюда мостик перекидывается, что тут и до педофилии недалеко.

— Вы определили всё, он зверски убил и изнасиловал двух девочек, их мать познакомилась с ним по переписке. И у него уже была судимость за убийство и изнасилование.

— Мне приходилось работать с материалами по делу Чикатило, очень тяжело это было. Там были фото с мест преступления, со следственного эксперимента. То, что он сделал с детскими телами, не передать. После того, как я поработал с этими материалами, мне захотелось душ принять изнутри, чтобы каждую клеточку промыть. И тут, помимо всех формальных признаков, о которых я вам сказал, я смотрю на фотографию этого мужчины, и у меня такое же ощущение возникает. Поэтому я, признаться, удивлён женщине, что у неё до такой степени не сработала интуиция. Явный социопат, ещё и лжет вдобавок. Такому человеку довериться невозможно.