«С легким паром, бабоньки!»: городские бани закрывают. Журналист НГС там попарилась и поняла, что ее мир не будет прежним

В Новосибирске осталось шесть муниципальных бань. В прежнем виде они работают до апреля, потом сотрудников увольняют, а здания передают инвесторам. В мэрии говорят, что так решили, потому что у города нет денег парить горожан, а тратить на это приходится миллионы. Но есть и хорошая новость: в отремонтированном или перестроенном здании инвесторы должны оставить то же количество метров под бани, а с остальным пространством могут делать всё, что душе угодно. В Новосибирске уже есть примеры передачи бань в частные руки, например Федоровские бани, Сандуны. Правда, их передали на других условиях, хотя вряд ли эти юридические моменты что-то значат для горожан. Лишь бы цены были нормальные. Корреспондент НГС сходила в муниципальную общественную баню. Подробности — в нашем репортаже.

Мои попытки попасть в баню успехом увенчались не сразу. Сейчас бани работают не каждый день, к тому же график, как выяснилось, нестабильный: иногда он не совпадал с тем, что показывал справочник 2ГИС. Но звезды всё же сошлись, и в пятницу я пришла в бани № 3 на Беловежской (это недалеко от площади Сибиряков-Гвардейцев). Честно говоря, сначала были призрачные сомнения в успехе эксперимента, но они рассеялись, когда банный администратор громко и уверенно ответила на телефонный звонок: «Приходите, ждем!» Правда, потом она добавила, что веников сегодня нет. Ну и ладно.

— А, так вы в баню? — спросил у меня таксист, когда мы уже подъехали к зданию. — Я здесь часто бываю, клиентов сюда много ездит.

Слова о том, что место популярное, как-то даже вдохновили и настроили на нужный лад. Здание сталинской застройки показалось еще красивее: бани на Беловежской, 10/1 построили в 1951 году, прошло семьдесят лет, а оно неплохо выглядит что внутри, что снаружи.

Атмосфера внутри здания особенная — как будто сел в машину времени и оказался в каком-нибудь ДК, где вот-вот начнется выступление местных ансамблей. Первый пролет широченной лестницы упирается в яркую картину размером чуть ли не во всю стену. Разглядывать ее можно часами — полуобнаженные женщины, мужчины, которые пришли на пляж в летний солнечный день. Почти пинап, только чуть поскромнее, по-пролетарски. Под картиной стоят пластиковый стул и школьная парта. Наверное, место охранника, который что-то записывает в журнал.

Вообще сначала показалось, что в здании нет никого. Было тихо и пусто, потому что сеанс уже начался. Мне нужно было купить билет и найти нужную дверь. Касса — это отдельная комната за стеклянными узорчатыми дверями. Когда-то здесь был буфет, сейчас продают билеты и веники.

— Вы на час? — спрашивает у меня администратор, ловко орудуя ключом в замке стеклянной двери. — Чек положите, пожалуйста, там на столик и проходите. Легкого пара!

По пути к нужной двери на глаза попался пластиковый бочонок с пустыми стеклянными бутылками из-под разных напитков. Над бочонком висела написанная от руки табличка: «Под стекло».

Первое помещение — раздевалка. Здесь примерно сорок кабинок. Точнее, не кабинок с ключиками, как в бассейне, а открытых деревянных отсеков, между которыми грустно болтались никому не нужные ограничительные ленты. Впрочем, потом все-таки нашлось несколько кабинок с ключиками. Можно занимать любую свободную — в распоряжении посетителя крючок для одежды и небольшая скамейка. Вопрос сохранности вещей особо никого не волнует, завсегдатаи бани говорят, что тут как получится, лучше, конечно, не приносить с собой ценных вещей, чтобы не напрягаться.

Большинство кабинок было занято, народу сегодня много. Вообще раздевалка выглядит так, будто пять минут назад сюда забежала опоздавшая спортивная команда. Вещи хоть и в кабинках, но кажется, что вокруг хаос: куртки часто лежат на лавках над сапогами. На крючках — бюстгальтеры рядом с пестрыми пакетами, в которые затолканы шапки. У кого-то стоит тазик с мочалками.

Раздевалка, кстати, — это не только функциональное помещение бани. Сюда приходят посидеть между паром. Тут как в поезде: можно излить душу незнакомцу — и без всяких последствий.

Сегодня костяк банного коллектива — пожилые женщины, настроенные на бодипозитив. Никаких купальников, халатов и обмотанных вокруг тел простынок. В любом помещении — в чём мать родила, и точка. Все-таки это баня, если кто-то еще не понял.

Следующее помещение — помывочная, в которую я захожу через маленький коридорчик. Штош (так сейчас модно констатировать факт, если вы столкнулись с чем-то удивительным), тут люди моются.

— Вот здесь — тазики, берите любой, выбирайте столик и мойтесь, — участливо говорит мне женщина, видя мою нерасторопность. — Только лучше помойте его сначала, там тряпочка в раковине. Я обычно беру с собой «Доместос».

Посетительницы бани говорят, что часто берут с собой вообще всё, в том числе тазики, подстилки, на которых сидят в парилке. Кстати, в бане довольно чисто, просто всё немного обшарпанное и морально устаревшее.

Чего не скажешь о парилке. Здесь приятно пахнет, хорошая температура. Помещение небольшое, но есть два уровня: кто любит помягче, тому место внизу, погорячее — сверху.

— Четырнадцать пятьдесят семь. Запомните! В это время нужно придумать план целей и желаний на ближайшие 18 дней. Такая сегодня луна! — громко и отрывисто, с акцентом на букву «Р» говорит сухонькая моложавая женщина лет 65. Через пять минут самохлестания веником она продолжает разговор с самой собой. — Терморегуляционная система дана нам для того, чтобы мы сохранили свой организм и не умерли раньше срока!

В ее речи нет призыва к дискуссиям. Она говорит просто всем. Даже на вопросы отвечает так, будто ответ уже давно приготовлен и несколько раз отрепетирован.

Со мной в парилке пять женщин: одни ловко орудуют своими вениками, другие просто отдыхают, наслаждаясь хорошим паром.

— А я вот до последнего ходила. Помню, экзамен на носу, я готовлюсь. Потом подняла что-то — и вдруг… — делится эпизодами своей жизни дама, глядя на живот беременной женщины, сидящей на лестнице.

Рассказы про роды плавно перетекли в обсуждение способов похудения — темы, которой покорны все возрасты. Ну и не обошли вниманием цены на продукты.

Воду в тазик я наливать не стала, обошлась душем. К концу банного сеанса женщина с «Доместосом» аккуратно складывала свой арсенал скрабов, которые она тщательно наносила на всё тело. Довольная всем случившимся, она вышла из помывочной и пожелала всем легкого пара.

Финальная встреча пропаренных была в раздевалке. Беременная миловидная женщина надела свое яркое длинное платье и замотала темные густые волосы в цветастый платок. Румяные отдохнувшие посетительницы пили воду из бутылочек и вытирали волосы. Никакого пива и других горячительных напитков не наблюдалось. Хватило горячих дискуссий.

— Я у него спросила, по какому праву вы меня не сможете пропустить? — с возмущением рассказывает женщина про попытку зайти в столовую. — И говорю: зовите директора! А он мне: «Иди и ешь молча». Так что не было у них никаких приказов людей не пускать. Это нарушение Конституции, вот и всё.

— Ох, товарищи, долго ли вам поставить этот укол! Гос-с-спади-и... — вздыхает бабушка, складывая полотенце в большой пакет. — Вы просто не уважаете близких людей.

В этот момент мне всем хотелось налить пива и предложить жить дружно. Но спор лишь набирал обороты. Люди говорили про «штрихкоды», иммунитет и его возможности. Потом пошли страшные истории про привитых и про непривитых, вакцину в Кольцово и нарушения прав человека.

— Это живые микробы, которые нам вводят в кровь! — вдруг отчеканила женщина, которая говорила про луну и желания. — Все с ковидом в крематорий через 32 тысячи. Если у кого-то нет, покойники друг на друге, как попало, лежат до потолка! Понятно?

Кто-то решил дипломатично перевести разговор с крематория на распыление бактерий с воздуха. Но не вышло. Из другого конца раздевалки вырвалось резкое «давайте покончим с этой темой, мы знаем, что все мы умрем». Как по мановению волшебной палочки тема и правда иссякла. Кто-то заговорил про вино — какое лучше, где покупать и что в Крыму не всё хорошее.

— С легким паром, бабоньки! Всем нам — по мужчине здоровому! — пожелала крепкая женщина, открывая дверь в холл. В опустевшей раздевалке кто-то усмехнулся со словами «Без них паримся».

В октябре глава Департамента промышленности, инноваций и предпринимательства мэрии Новосибирска Виталий Витухин сообщил, что муниципальные бани работают до весны, потом их передают инвесторам, потому что у мэрии нет возможности их содержать.

— В 2015 году субсидия из бюджета города Новосибирска на поддержание работы муниципального бюджетного учреждения составляла 33 миллиона рублей, — привел пример Виталий Витухин. — Это было возмещение затрат банного хозяйства «Сибирячка» в двух направлениях.

Он уточнил, что мэрия компенсировала часть затрат на билеты до себестоимости. Кроме того, была пятидесятипроцентная субсидия на билеты для льготников.

До 2011 года в ведомстве муниципалитета было 12 бань, с 2011 года их начали передавать в концессию. Сегодня осталось 6 муниципальных бань: № 3, 7, 36, 26, 22, «Бодрость». Часть из них сейчас уже не работает, остальные принимают посетителей по сокращенному графику, не больше двух раз в неделю.

Виталий Витухин подчеркнул, что до сегодняшнего дня бани передавались именно в концессионное соглашение, то есть ни одна из бань не перешла в собственность концессионера. За счет этого затраты бюджета снизились с 33 до 22 миллионов рублей.

Оставшиеся шесть бань передадут по инвестиционному соглашению. Кто именно их заберет, пока неизвестно. По словам Витухина, сейчас проводят экспертизы банного хозяйства. Кроме финансовых показателей, анализируют состояние износа несущих конструкций, стен, фундамента, крыш.

Предварительно итоговая сумма, которая нужна на ремонт бань, — почти 290 миллионов рублей.

— Я вам честно скажу, у банного хозяйства «Сибирячка», у бюджетного учреждения, никогда не было таких средств. И у бюджета города тоже нет таких средств для вложения в эти здания, — признался Виталий Витухин.

И предположил, что вряд ли найдется такой отчаянный концессионер или любитель бань, который вложит такие деньги в имущество, которое остается у города. Именно поэтому всучить бани частнику получится быстрее на условиях инвестиционного договора, когда объект перейдет в его собственность, правда, с некоторыми обязательствами.

Предполагается, что не сами здания, а именно участки, на которых сейчас стоят муниципальные бани, заинтересуют инвесторов. По инвестдоговору предпринимателю нужно сохранить под баню ту же площадь, что и была раньше. А с участком и самим зданием он может поступать по своему усмотрению. В мэрии уверяют, что дома там не вырастут, так как бани должны быть в отдельно стоящем здании. Не исключено, что инвестор оставит цены для льготников, но пока этот вопрос открытый, так как для инвестора это всё же проект коммерческий.

В августе 2019 года после долгой реконструкции в Новосибирске открылись Федоровские бани, которые тоже в свое время передали инвестору. В этом году мы спросили у прохожих, как часто они ходят в баню, и попросили называть самые любимые банные комплексы.