«У них мозги как у трехлетнего ребенка!»: шесть соколов и ястреб охраняют небо над аэропортом — история хищного патруля

Александр Гуриненко — инженер по орнитологическому обеспечению безопасности полетов аэропорта Курумоч. Он и его хищный патруль охраняют небо над Самарой уже пять лет. Съемочной группе 63.RU орнитолог рассказал, как понять птичий язык, для чего пернатым амуниция из кожи кенгуру и откуда у них паспорт.

— Мозг как у трехлетнего ребенка: могут решить арифметическую задачку, собрать пирамидку, — так Александр Гуриненко описывает крылатых подопечных: шестерых соколов и одного ястреба.

Посмотрите видео.

Рабочий день Александра длится 12 часов: с восьми утра до восьми вечера. Он и его напарник по орнитологической службе работают посменно. Под их началом семь летучих секьюрити: шесть соколов и один ястреб Харриса по кличке Харитон. Птицы охраняют небо над аэропортом и его окрестностями.

— Двигатели уже не такие громкие, как раньше, а скорость самолетов выше. Птицы не всегда могут сориентироваться и уйти от столкновения, попадают в двигатели, врезаются в лобовое стекло, крыло самолета. Всё это может причинить вред воздушному судну и привести к человеческим жертвам. Наши хищники отпугивают со своей территории других птиц и помогают избежать таких столкновений, — объясняет Гуриненко.

По его словам, есть технические средства отпугивания птиц (различные звуковые сигналы, пиротехнические, воздушные шарики) и биологические. Последние эффективнее, потому что хищник для других птиц — реальная угроза жизни.

На комплексном применении технических и биологических средств аэропорты и выстраивают систему безопасности. Многие считают, что птицы должны что-то тут уничтожать. Нет, они не могут убить такое количество птиц, которое обитает вокруг аэропорта. Главная задача хищника — присутствие, тогда сородичи будут избегать этой территории. И ежедневные тренировки соколов и ястреба в разных точках приучают потенциальную добычу держаться подальше.

Патрулировать аэропорт и его окрестности орнитологи вместе со своим пернатым «биологическим оружием» выезжают на уазике с надписью Bird control. А еще у питомцев Александра есть своя «униформа». Перед тем как вывезти хищника на охоту, ему на голову надевают клобук. Эта специальная шапочка закрывает крылатому охраннику глаза, чтобы он преждевременно не бросился на добычу. Шьют клобуки из кожи кенгуру — тут важны специальная выделка и толщина материала.

— Раньше закупали клобуки за рубежом. Теперь мастера появились и у нас. Правда, на всю Россию 3–4 человека. Вот эти перчатки для охоты и шапочки отшивали в Москве. Я измерял голову каждой птицы и отправлял мерки, — раскрывает секреты птичьего гардероба биолог.

Пернатыми Гуриненко занимается со школьных лет. Это юношеское увлечение и определило выбор профессии: за плечами Александра Владимировича биофак Куйбышевского государственного университета.

— Первая хищная птица у меня появилась в 12 лет. Мне 56, вот столько я занимаюсь орнитологией, — за это время Гуриненко досконально изучил характеры крылатых безобразников и не питает особых иллюзий на их счет. — Эти птицы никогда не будут домашними. Я держал их в квартире, а сейчас они живут в вольерах во дворе моей многоэтажки. Это охотники.

Александр отмечает, что выезжает с крылатыми подопечными, они находят потенциальную добычу, а затем создаются условия для того, чтобы тот же сокол или ястреб смог ее поймать.

— Подъезжаем ближе, на открытое пространство. А дальше снимаем клобук — и начинается охота. Поймает или нет — не так важно. Главное — присутствие хищника очистит территорию аэропорта от лишних клювов, — поясняет Гуриненко.

Интервью Александр Гуриненко записывает в компании ястреба Харриса по кличке Харитон. Хищник вылупился в одном из питомников Санкт-Петербурга.

— Харитону три года. С возрастом охотничьи птицы, если живут в неволе, становятся более зависимыми от человека. По-научному это называется импринтинг. То есть я для них и мама, и папа, и половой партнер. Вот так они могут меня воспринимать. В зависимости от условий издают разные звуки: пищевые, половые, звуки общения, — улыбается орнитолог.

Спектр жертв ястреба — от насекомых размером с кузнечика до сусликов и ворон. Но орнитологи не дают подопечному съесть добычу.

— Я забираю у него трофей в обмен на маленький кусочек мяса. Это такое поощрение. Похоже на дрессировку собаки. Плюс ко всему те же самые вороны или голуби могут быть заразными: съев их, ястреб заболеет и умрет. Поэтому наших птиц мы кормим перепелами. У нас договор с фермерской группой. Чистота их продукции подтверждена сертификатами.

Александр кормит Харитошу с руки, и тот издает звуки, похожие на нечто среднее между возмущенным кошачьим «мяф» и утробным «мясо».

— Птицу нужно обязательно кормить только с руки, чтобы был постоянный контакт. Запускаю ястреба, куда бы он ни полетел, где бы он ни сел, достаточно вытянуть перчатку с мясом, — делится секретами дрессуры Александр.

На этом построены коммуникация и тренировка. Перчатка нужна не только для защиты, но и для выработки стереотипа у птицы: знает, что с нее кормят, и прилетает. Ястребы Харриса живут стаями, и у них родители учат детей.

— По мозгам этих птиц приравнивают к трехлетнему ребенку. Харрисы могут складывать пирамидки, различать цвета и даже решать простые арифметические задачи. Наш Харитон, например, играет, как собака, в мячик. Мы кидаем ему его, а он ловит и приносит. Развлекается так, — улыбается Гуриненко.