«Искандер» — кузькин сын

В своем обращении к Федеральному собранию Президент Дмитрий Медведев заявил о готовности разместить ракетный комплекс «Искандер» в Калининградской области в ответ на планы США развернуть ПРО в Восточной Европе. А в конце прошлой недели директор новосибирского предприятия, разрабатывающего интеллектуальную начинку для российского супероружия, в свою очередь сказал, что с долгами на сотни миллионов рублей он находится на грани банкротства. О том, как такое может быть, корреспондент НГС.НОВОСТИ беседовал с заместителем директора по научной работе НИИ электронных приборов Евгением Мешковым.

Евгений Юрьевич, прежде чем коснуться будней вашего предприятия, объясните, почему вокруг «Искандера» такая шумиха?

Потому что по своим характеристикам этот ракетный комплекс оперативно-тактического назначения не имеет прямых аналогов во всем мире. И это очень высокоточное оружие, способное поражать цели на расстоянии до 500 километров.

Объясните на примере южноосетинского конфликта, как мог бы действовать этот ракетный комплекс.

Если бы «Искандер» уже сейчас стоял на границах с Грузией, военные бы в самом начале конфликта нанесли высокоточный удар по базам грузинской армии и вопрос был бы снят. Но сейчас в нашей армии нет такого ракетно-артиллерийского оружия, которое способно с заданной точностью наносить удар по объекту, углубленному на сотни километров.

Когда стали разрабатывать «Искандер»?

Сразу после развала СССР, когда Михаил Горбачев подписал соглашение с американской администрацией об уничтожении нашего знаменитого комплекса «Ока», единственного в своем роде на тот момент. Уничтожался он разными способами — и разрезаниями, и боевыми пусками. Американцы даже деньги нам на это выделяли — ради того, чтобы мы только уничтожили свой оборонный щит.

То есть выходит, что появление «Искандера» стало сюрпризом для Штатов, как тот козырь, который вытаскивают из рукава?

Оно бы так и было, если бы в 1993 году британская разведка не завербовала российского высокопоставленного ученого Вадима Синцова, который был хорошо осведомлен обо всех перспективных разработках. И хотя его быстро раскрыли, наработки по «Искандеру» были «слиты». Впрочем, это ничего не дало американцам, самостоятельно подобный по характеристикам ракетный комплекс они так и не смогли создать.

Почему вы в этом уверены?

Потому что Минобороны неоднократно предлагало американцам сравнить для интереса наши ракетные комплексы оперативно-тактического назначения на полигоне, но они отказывались. Один раз только согласились потягаться в вертолетных состязаниях и с треском провалились. Собственно, именно поэтому американская администрация так сильно и озаботилась, что «Искандер» может появиться в Калининградской области. Там его никто не достанет, а он, в свою очередь, легко дотянется до всех 10 ракет системы ПРО США, которые планируется разместить в Польше.

Вклад новосибирцев в создание «Искандера» — самый серьезный?

Конечно, приятно так говорить, но это не совсем точно. Наш научно-исследовательский институт разрабатывает системы ближней локации на различных физических принципах. Мы монополист в этой специализации в России. Поэтому наш вклад в «Искандер» — это неконтактный взрыватель. Именно мы отвечаем за то, чтобы боеприпас взорвался в заданной точке своей траектории.

То есть боеприпас взрывается не при попадании во вражеский объект? Какой смысл ему взрываться раньше?

Это принципиально новый метод ведения сражения, в этом случае в разы увеличивается сила поражения. Впервые он был опробован в конце Второй мировой войны немцами против… (тут член-корреспондент РАЕН Евгений Машков улыбнулся, подивившись посетившей его мысли. — А.Т.) против американцев, вот ведь как… Предусмотрительно, да. Дело было под Одером.

Как заявил на днях ваш директор, у НИИ накопились очень серьезные долги и предприятие на грани банкротства. Означает ли это, что все научные разработки могут быть заморожены и страна останется без неконтактных взрывателей?

Такого, разумеется, не будет. «Искандер» в любом случае будет в Калининграде. Но то, что с нами происходит вот уже пятнадцать лет… Это никакими словами не описать. Не было ни одного года, чтобы мы спокойно занимались конструкторской или научно-исследовательской работой. Мы — НИИ, а вынуждены заниматься серийными поставками изделий, чтобы выжить. Да, у нас долгов выше крыши, но почему? Потому что за все время мы не сорвали ни один государственный заказ по оборонной тематике.

Почему бы вам не наладить выпуск гражданской продукции и за счет ее продажи держаться на плаву?

Еще с советских времен какой только гражданский ширпотреб мы не выпускали… Делали и делаем очень много вещей. Но они не пользуются спросом. Например, фонари. Их у нас в России никто не покупает, предпочитают китайские, они дешевле. Тут надо просто выбирать — или заниматься наукоемкими вещами, или гражданскими продуктами. На «отлично» мы умеем делать только первое. Скажем, вы знаете пример бытовой техники, которая смогла бы простоять в военном ангаре пятнадцать лет, в жару и холод, и быть работоспособной? Я вот не знаю. А «Искандер» на это способен. В этом наш профиль, а не в том, чтобы торговать фонарями.

Как в итоге может сказаться бедственное положение института на российской оборонке?

Рано или поздно мы акционируемся. И так как мы ФГУП, то все акции будут у государства. Но оно может их выкинуть на рынок в любой момент, и тогда я не ручаюсь за то, что их не купит дядя Сэм. Примеры тому уже есть, так что я не знаю, как будет развиваться сценарий.

А за «Искандер» вы деньги уже получили?

Три месяца уже ждем перевод…

Андрей Ткачук

Фото Евгении Брыковой, aeronautics.ru, redstar.ru