«Вернусь с медалькой». Акушерка из Новосибирска отправилась служить на СВО — дома остались трое детей

Еще пару дней назад Елизавета С. (редакции известна ее фамилия) носила белый халат и работала акушеркой в роддоме, теперь в вырезе медицинской пижамы блестит военный жетон. Женщина надела форму и отправилась на СВО, оставив дома в Новосибирске троих детей: двое из них — подростки, а младшему всего шесть лет. О том, как она добивалась отправки на фронт, почему уверена, что обязательно вернется домой, и как объяснить сыновьям, что мама поедет в зону спецоперации, она откровенно рассказала НГС.

Елизавете 36, и, глядя на нее, очень легко верится в то, что она работает в родильном доме: невысокая улыбчивая женщина много и заразительно смеется, с любовью говорит о поступающих в роддом молодых женщинах и их новорожденных детях, ласково называет их «мои вкусняшки». Глядя на нее, невозможно представить, что в считаные дни у нее появятся совсем другие обязанности, куда более тяжелые. 3 марта Елизавета надела военную форму и поехала в зону проведения СВО. Точнее, сначала в Челябинскую область, где женщина пройдет подготовку, чтобы стать военной медсестрой, а уже потом — в госпиталь.

Участвовать в спецоперации многодетная мать стремилась несколько месяцев, но взяли ее далеко не сразу:

— Для меня решение было принято еще летом, в июле. Я прямо рвалась [на фронт]: пришла в военкомат и сказала: принимайте мое заявление, — рассказывает Елизавета, широко улыбаясь. — Принять мое заявление приняли, но сказали: «Девушек мы не берем». Но я с этой мыслью, можно сказать, жила.

Елизавета продолжила жить обычными буднями — работала в роддоме, воспитывала троих сыновей, но продолжала думать о том, что на СВО могут быть нужны медики. Осенью ее мужа мобилизовали, и после этого женщина вновь отправилась в военкомат, на этот раз в иркутский, по месту прописки, но услышала те же самые слова, что и в Новосибирске. При этом Елизавета была уверена: врачи и средний медперсонал, готовые работать в тяжелых и подчас опасных условиях, необходимы там, где идут боевые действия. И в феврале 2023 года ее действительно вызвали в военкомат.

— Мы уехали с подругой в Иркутск, на Байкал — отдохнуть. […] Едем в машине, и мне звонят. Я включила громкую, потому что надо следить за дорогой, и мне говорят: «В понедельник вам надо прибыть в военкомат в 08:00 на медкомиссию». Мы растерялись, подруга включила аварийку, я припарковалась на обочине… Говорю: «Ты слышала то же, что и я?» А она мне в ответ: «Лиз, а у нас [обратные] билеты с тобой на вторник», — со смехом вспоминает Елизавета.

Подруги успели чудом: в воскресенье, 19 февраля, оставалось лишь два билета из Иркутска в Новосибирск, причем на разные рейсы. Елизавета полетела в четыре часа, Альбина — в восемь вечера. А в восемь утра обе уже стояли на пороге военкомата.

— Прошли медкомиссию, сдали все анализы, подготовку… В течение, наверное, трех-четырех дней мы с ней всё прошли, — перечисляет сделанное Елизавета, и тут выясняется: местоимение «мы» — не привычка многодетной мамы ассоциировать себя с детьми и не профессиональная манера акушерки, воркующей с роженицами и младенцами. — Мы с Альбиной будем служить вместе, в одной части: можно сказать, боевая подруга. Она работает медсестрой в железнодорожной больнице, большая молодец…

Нужно было приступать к сборам, но оставалось самое сложное: сказать близким, что уже через две недели Лиза уедет в военную часть в Челябинской области, а потом — на территорию проведения СВО. Контракт был заключен на три года, через 6 месяцев медсестре обещали отпуск, но ведь это будет только осенью…

Елизавета — мама троих сыновей. Старшему — 16 лет, среднему — 13, младшему — всего 6 лет. И объяснять им, как большая семья, глава которой уже ушел на фронт, будет жить дальше, пришлось по-разному:

— Поначалу пришлось соврать детям: «Мама съездит на месяц и приедет», — говорит Елизавета. — Старшего сына пригласила на кухню и сказала: «Кирилл, сложилась такая ситуация, что понадобилась мамина помощь. Я поеду работать в военный госпиталь». Сначала он, конечно, не обрадовался, говорит: «Мама, может, ты останешься, потому что я в этом году поступаю, Вова заканчивает детский садик»... Но они у меня всегда были самостоятельные и уже привыкли оставаться одни, когда я на ковиде работала. Ребятишки у меня молодцы. Поэтому я с чистой совестью и спокойной душой еду.

Мальчики останутся с бабушкой и тетями, старшими сестрами Елизаветы. Она уверяет: ее сыновья полностью готовы к самостоятельной жизни. Они могут и прибрать, и приготовить, и проследить за младшим братом. Мама и сестры, по ее словам, давно привыкли к Лизиному характеру, не удивились ее решению и поддержали боевую женщину.

— У меня сестры говорят: ты самая младшая, но и права первая получила, и 4 диплома [об образовании], ты как танк. Неудивительно, что в войска меня посылают танковые, — широко улыбается Елизавета и тут же сникает.

Младший сын, даже не зная в подробностях о маминых планах, как будто что-то чувствует и обнимает ее особенно крепко.

— По правде сказать, первую ночь я ревела навзрыд. Ну, проревелась, успокоилась, всё необходимое с собой собрала. И всё, я готова, в принципе, — решительно заканчивает она. — Младшему говорю: «Вернусь с медалькой».

Меньше всех обрадовался решению Лизы муж. Он долгое время служил в армии по контракту, а последние месяцы провел на СВО. Так что пыл жены взволновал его не на шутку:

— Когда он ушел, я сразу сказала, что мы ненадолго расстаемся. Он пошутил: «Не вздумай, сожгу все твои медицинские дипломы». Сегодня (2 марта. — Прим. ред.), когда я ему сказала, он, конечно, расстроился. Сказал: «Представляешь, если тебя не станет, меня не станет»...

— Представляете, насколько тяжело родителям потерять ребенка или после себя не оставить никого? Мы так поговорили и вроде успокоились.

Сама Елизавета твердо уверена, что обязательно вернется домой: и в отпуск через полгода, и после окончания СВО, ведь дома ждут дети.

— Не имею права не вернуться, — объясняет она. — У меня же дети!

Убедившись, что жена всё решила накрепко, муж начал консультировать ее: рассказал, как выбрать рюкзак, нательное белье, обувь… С последним, правда, возникли проблемы: Лиза носит 38-й размер, но самые маленькие берцы, которые она нашла в Новосибирске, были 40-го.

— Мы объехали, наверное, магазинов семь-восемь, и везде они были большие, — заразительно смеется Елизавета. — В итоге я сказала: «Давайте 40-й, стельки толстые, носки»… Помог депутат, нашел где-то поменьше, а доставка не успевала: они должны были прийти 3-го числа, 4-го… Ну вот заказали в Омск, будем через Омск проезжать, наверно, заберем. На самом деле это очень сложно: если форму можно ушить, то с обувью так не сделаешь. У меня на ковиде такие же были проблемы: рост — 1 м 58 см, а балахоны — огромные, в талии просто висели, падали до самых ног. Подвязывала их бинтом, заправляла и так работала.

Лиза уверена: именно ковид закалил ее и подготовил к тому, чтобы отправиться на фронт. Во-первых, именно в пандемию она получила второй медицинский диплом, отучившись на медсестру с отличием. Во-вторых, увидела совсем другую сторону медицины.

Если в родном роддоме атмосфера была неизменно радостной, ведь туда приходили здоровые и счастливые женщины, в ковидарии медсестра столкнулась с тяжелым, изнуряющим трудом, и далеко не всегда пациентов удавалось спасти.

— Когда ты видишь смерть в первый раз, наверное, тебе нужно минут 15–20 просто посидеть в тишине одной и в этот момент не потерять себя […], — уверена Елизавета. — Ты каждого пациента всё равно запоминаешь.

— Это же не мои «вкусняшки», пришла одна — ушли двое. Это не те замечательные девочки, которые пришли с животиком, забирают лялечку и уходят вдвоем счастливые, довольные... Кто-то уходил в реанимацию и потом возвращался, а кто-то — нет. Я видела, как носят передачи, как заботятся о родных, — и видела, как человека некому встретить. И видела вот этот последний вздох, когда человек просто вдыхает и больше уже не дышит…

Елизавета дежурила сутками, обливалась потом в противовирусном балахоне, несмотря на все меры предосторожности, переболела сама. Уже работая в закрытом отделении, она узнала, что беременна четвертым ребенком, но не вернулась к спокойной работе в чистой клинике.

— Мы надеялись, что будет девочка: три мальчика-то уже есть, — говорит Елизавета. — Я продолжала работать, не ушла, но труд был очень тяжелый физически. И на четвертом месяце беременности мы потеряли ребеночка.

Сыновья Лизы тоже стоически и с пониманием переживали суточные дежурства и усталость мамы.

— Мы — семья патриотов, — с гордостью говорит она и объясняет: старшие мальчики учатся в кадетском корпусе, туда же осенью пойдет и маленький Вова.

— А если всё надолго затянется и Кирилл скажет: «Вот, у меня папа служит, мама служит, я тоже пойду», —вы его поддержите?

— Поддержу. Я считаю, что сильный духом человек никогда не будет где-то прятаться, куда-то уходить, искать какие-то причины… Надо — пойдет. Мы разговаривали по поводу армии. Он говорит, что 18 лет исполнится — он окончит академию и пойдет служить. Никто из моих ребятишек не сказал, что не хочет в армию. Все пойдут служить, все.

Грядущий Женский день Елизавета проводит в части. Совсем скоро она уедет на фронт.

В начале января НГС собрал в одну подборку лучшие женские истории 2022 года. Здесь можно почитать об очаровательной сварщице, многодетной маме, которая взяла в семью семь приемных детей, новосибирской космонавтке Анне Кикиной и других потрясающих женщинах.