Очередь занимают ночью, день проводят в толпах и ругани: России не хватает рабочих рук, тогда почему так унижают мигрантов?

Отделение миграционного учета в Тюмени — толпы людей, очередь на листочке и громкие голоса. У каждого своя история, но она в целом схожа с остальными — чтобы остаться работать или жить в России, переселенцам приходится терпеть неудобства, которые в XXI веке информационных технологий кажутся дикостью. Или во всем виноват миграционный кризис? Похоже, он сейчас не только на границе Польши и Белоруссии, где тысячные толпы людей рвутся в Европу, а их не пускают. Россия вроде, наоборот, рада была бы принять. Из всех отраслей раздаются стоны, что не хватает рабочих рук. Мигрантов, а их в нашей стране более семи миллионов, недостает в сельском хозяйстве, строительстве, коммунальщики стонут. По разным данным стране не хватает еще по меньшей мере миллиона рабочих. Тогда почему такое отношение к людям из бывших братских республик? Наши коллеги из 72.RU посмотрели, что происходит в миграционном центре и пообщались с экспертами.

В 7 утра возле здания миграционного учета появляются первые люди — кто-то ночью спал в машинах, кто-то звал друзей с автомобилями для того, чтобы не замерзнуть. А кто-то только познакомился со своими товарищами по несчастью и даже пустил их в свои машины, чтобы погреться и немного поспать. Ночь и раннее утро — это единственное, что объединит желания этих людей — внести свою фамилию в тетрадный листочек, который при открытии миграционной службы даст порядок очереди к специалистам.

Алик приехал в Тюмень из Грузии в 1993 году. Он жил на границе с Россией, в районе Абхазии. Приехал с паспортом гражданина СССР, женился, теперь у него двое детей — тоже граждан России. Позже стал гражданином Грузии, но теперь ему не дают российское гражданство. На листочек он записал себя и своего брата, у которого недавно случился инсульт.

— Сейчас я записался и сам, и брата записал. Это ужас, что здесь сейчас творится — там столько народу будет чуть позже. Они работают три дня в неделю только с полдесятого до часу дня — заходишь и сходишь с ума, — рассказывает Алик.

По его словам, сколько бы он ни приезжал в миграционный центр, каждый раз туда приходят по 200–300 человек. У каждого разные проблемы — можно было бы их всех развести по разным местам. Алик прописан в Червишево, но ему всё равно нужно приезжать в Тюмень, чтобы подавать необходимые документы. Отказывают не только ему, но и другим иностранцам — его друг, который сидит рядом в машине, приехал из Казахстана. Гражданство получил в 2005 году, причем до этого, говорит Алик, его документы просто теряли.

— Я здесь встану на миграционный учет, чтобы получить вид на жительство. Как только его оформлю, опять подам документы на гражданство — зачем такая сложная процедура? Можно сразу гражданство получить! Вот русские люди из Казахстана едут — их не хотят здесь прописывать. А я-то тут, грузин, кому нужен? — эмоционально высказывается Алик.

Сон в машине, тетрадный листок, большие очереди

С утра обладатель тетрадного листа — пожилая женщина. Она даже вышла на улицу и подошла к фургону с киргизскими номерами. Недолгий разговор — и каждый, кто находится в машине, записался на тетрадный листок. По их словам, он нужен им для порядка — чтобы никто не лез вперед и попал в свое время. Без него начнется хаос.

В половине восьмого утра посетителей начинают запускать в здание. Пока здесь немноголюдно, но с каждой минутой свободных лавочек становится всё меньше.

В 8 утра посетителей начинают принимать в кабинеты. Сразу становится оживленно, они начинают уточнять свое место в очереди.

Листок, как трофей, переходит из рук в руки. После того как начинают принимать посетителей, его берет мужчина — он называет фамилию, если человека не оказывается рядом, то его просто вычеркивают, и на прием за получением талончика идет следующий. В этом плане всё строго — например, после 12-го в очереди сразу идет 19-й — семь человек просто не явились.

— Все с вечера приходят, некоторые здесь ночевали в машинах. Я приехал в три часа ночи, записался и потом пришел к семи утра. Запись начинается со вчерашнего дня. Последний, кто остается со вчерашнего дня, начинает вести список. Сейчас можно записаться только в живую очередь и прийти сюда — ничего электронного, — рассказывает мигрант со списком в руках. Он же организует проход людей в кабинеты.

Могут пропустить вперед тех, кто опоздал к своей очереди, но был в списке. Молодая девушка по вчерашнему опыту записалась и пришла позже — накануне она бы в это время еще не попала. Ее на прием пропустили — без долгих разговоров, возмущений и хамства.

Как и в любой очереди, есть тут «только спросить» — и здесь это не вызывает обсуждения, все надеются на честность. И не зря — мигрант появляется через несколько минут, как только задал свой вопрос.

Сахалин, Красноярск, Екатеринбург

Тюмень — не единственный город, где трудятся мигранты. Некоторые бывали и в других субъектах РФ и могут сравнить условия, в которых они получают документы.

— Я в Тюмени в первый раз, до этого работал на Сахалине — там просто стоит вагончик, мы стояли на улице в холоде. Там тоже в три часа ночи пошел занимать и был 30-й в очереди. В итоге за документами ходил неделю. Проще было в Красноярске — там всё по талонам, электронная очередь, достаточно быстро. На работу без регистрации никуда не устроиться — даже подрабатывать не берут, — рассказывает один из мигрантов.

Список мигрантов, которые записываются в очередь, растет. Двойной тетрадный листок — и фамилии строчат на третьей стороне. Всего людей в списке — 52. Время — девять утра, до закрытия приема — 4 часа.

— Без живой очереди никуда не попадешь, хотя раньше можно было записаться электронно — но это до пандемии. Раньше было по районам — тоже очередей было меньше, сейчас приезжают со всего города. Да и там — берешь талон на время, спокойно стоишь и ни с кем не ругаешься. Сейчас вообще огромные очереди — летом было по 350 человек. Сейчас уже меньше едут на работу — зима, — рассказывает мужчина, представившийся Эхтиёром.

Другой обладатель гражданства Киргизии — предприниматель, у него кафе. По его мнению, упростить всю эту процедуру можно было бы введением электронной очереди. Он считает, что такой хаос вызывает грубость со стороны работников службы.

— У меня ИП, я пять лет в России, налоги плачу исправно. Прихожу сюда, а мне почему-то претензии предъявляют. Я что-то спрашиваю, мне сразу — «ты». «Ты что, не знаешь, сами всё испортили, сами бардак делаете». Я был в Екатеринбурге — там по талонам, там всё просто. Здесь — очереди, ночевать надо, а еще и коронавирус же. И я стою в очереди до 12 часов, а мне надо работать идти, — рассказывает Ойятулло.

Дети мигрантов, хозяин квартиры

В другой стороне слышится слово «хозяин». Так зовут владельцев квартир, которые сдают жилье иностранцам. Регистрацию без него не продлят — он по правилам должен прийти вместе с переселенцем. Иностранец по телефону буквально умоляет прийти человека, мол, без него никак — ругается громко, но…корректно. Остальные сразу пришли с принимающей стороной — правила знают.

Перед входом в кабинет стоит еще один мужчина с увесистой пачкой документов. Он — гражданин России, но к нему приехали племянницы из Киргизии. Детей приводить не надо, он как принимающая сторона просто приходит самостоятельно с новыми паспортами детей.

— У меня уже все готовые документы — прописываю племянника и племянниц. Их мама получила паспорта — она летала за ними в Москву. Теперь они все тоже будут принимать гражданство. Самих детей, слава богу, тащить не надо, надо прийти только мне, — рассказывает мужчина.

Некоторые посещают отдел по другим семейным обстоятельствам — гражданам России нужно прописать либо родственников, либо помочь им с пропиской. В очередь записалась молодая девушка — гражданка России. Ее муж азербайджанец, у пары есть дети — но мужчине не могут сделать гражданство. Чтобы не попасть на штраф, ему нужна прописка.

— Мы никак не можем получить гражданство — у нас собраны все документы, но мы не можем дозвониться, чтобы записаться в очередь. На телефон просто не отвечают — их можно уведомить только раз в неделю. У нас есть все документы, осталось только записаться. Сейчас узнали, что можно это сделать через «Госуслуги», если получить СНИЛС. Пока мы вынуждены получать прописку — стоим в очереди. По сути, странно, что мы должны ее делать, ведь у нас есть все документы для РВП (разрешение на временное проживание, после которого есть возможность получить гражданство РФ. — Прим. ред.), — рассказала девушка.

При этом в семье есть дети, которые являются гражданами России. Они получили его автоматически.

К 10 часам количество мигрантов в отделе становится только больше, а атмосфера — напряженнее. Список только полнится — туда заносят фамилии людей, не пожелавших ночевать перед дверьми. Успеют ли они попасть на прием сегодня или начнут новую запись на тетрадном листе?

Мы расспросили экспертов, почему складывается такая ситуация?

Ренат Каримов — председатель Союза трудящихся мигрантов:

— Мигранты на очереди в центрах жалуются постоянно. В Москве, например, сделано очень неудобно — от центра Москвы, Красной площади, он находится в 100 километрах — ехать туда нужно три часа. Это значит, нужно отпрашиваться с работы на целый день. Сейчас там очереди — от них легко избавиться одним решением: на период пандемии не надо обращаться в миграционные центры за патентами. Если он у вас есть, то неважно, кончился он у вас в августе, сентябре, октябре или он истечет в декабре — оплачивайте его, продолжайте работу.

Сейчас мы говорим о том, чтобы не было очередей — чтобы никто не распространял заразу. Не потому что мы любим вас и уважаем, а для того, чтобы вы не заражали нас, дорогих россиян. Не надо ходить туда, а просто платите авансовый платеж НДФЛ — и у вас патент будет действителен. Для этого будет достаточно решения министра внутренних дел, а может быть, начальника главка, или губернатора, или других органов власти.

И люди бы не ходили — они же потенциальные разносчики заразы. Их я люблю, но я знаю, что их не любит ни правительство, ни российское население в массе своей. Пусть хотя бы население испугается и скажет — а чего мигранты туда ездят, нас потом заражают в общественном транспорте. И не возникнет вопросов, что мы не можем победить коронавирус. Просто принимаем решение: не обращайтесь за патентами, не создавайте очереди.

Светлана Алексеевна Ганнушкина, член совета и руководитель сети «Миграция и Право», российская правозащитница, педагог и общественный деятель:

— Мигранты постоянно обращаются. В Москве вроде как разрядилось, но пока постоянно обращаются. Путь решения этой проблемы — надо увеличивать пропускную способность.

Хорошо бы была и электронная система, частично это бы вопрос решило. В целом — нет. Потому что у многих нет доступа в интернет. Поэтому они вынуждены приходить лично.

У нас есть нехватка мигрантов в стране, там где они работают — ЖКХ, строительная сфера, летом — сельское хозяйство и сфера обслуживания, в том числе и физических лиц. Это, конечно, связано и с вирусом тоже — перестали пускать в страну и, потом, люди боятся.

У нас говорят, что жуткая ситуация в Москве — но регионы от приехавших людей просто шарахаются.

Ольга Сергеевна Чудиновских — Центр миграционной политики, директор, кандидат экономических наук:

— Дефицит с мигрантами начался в связи с пандемией — еще с прошлого года. И пока он сохраняется. Это не мое мнение, это говорят работодатели — и их мнение является критерием истины. Особенно в отдельных отраслях, где труд мигрантов был востребован — строительство, подсобное и сельское хозяйство. Их труд сейчас нужно компенсировать, но пока нет возможности.

Ограничения на передвижения мигрантов сейчас сохраняются, есть проблемы с вакцинацией — не такие, как в прошлом году. Управляет всем ситуация с коронавирусной инфекцией. Государство действует с точки зрения собственной декларации. Не всегда получается эффективно, но это так.

Ситуация с беженцами на границе Белоруссии и Польши никак не отразится на России. Они направляются в страны Западной Европы, часто даже минуя Восточную. Просто сейчас они используют новый канал, возможно, при поддержке белорусских властей. Это продолжение тренда, который начался в 2014 году. Мы в стороне от этого процесса. Россия не страна для приема беженцев — так всегда было и останется.

Мы статус беженца почти не предоставляем. Второе — Россия никому из них неинтересна, потому что экономические условия более скромные, чем в Европе.