Развод на любовь: история сибирячки, которая выманивает деньги у заключённых

Истории про заключённых, которые занимаются мошенничеством в тюрьме, уже давно никого не удивляют. Остро нуждающиеся в деньгах арестанты — на «общак», наркотики, еду да и просто комфортную жизнь на зоне — цепляются за любую возможность. Самая простая — рассказать про «любовь» неизвестной даме по телефону, а лучше сразу нескольким. Такие заочницы уже превратились в интернет-мем про «ждуль» (как они называют себя сами) и «любимочек» (как их называют сами заключённые), но количество женщин, переводящих баснословные суммы на зону, не уменьшается. НГС нашёл сибирячку, которая пользуется любовью арестантов к заочницам, специально знакомится с ними, но в итоге сама разводит их на деньги.

Наталья сидит на потертом диване на летней веранде в доме у своих родителей. В руках бокал, доверху наполненный разливным пивом. Лак на ногтях немного облуплен, яркий вызывающий макияж с розово-синими тенями, короткое платье едва скрывает полноватые ноги. С отсидевшими и так называемыми блатными, рассказывает Наталья, она общалась лет с 14 — «с ними всегда было интересней», рядом с ними удавалось чувствовать себя такой же крутой.

— Плюс я девочка немаленьких габаритов, — признаёт она. — За себя постоять всегда умела. Поэтому ко мне уже сами блатные стали за помощью обращаться. Когда девочки, с которыми они общались, жаловались на то, что их обидела другая девочка, и надо было разговор составить. А мальчики не могут влезать в девчачьи конфликты, это не по понятиям. Вот меня и стали звать в таких случаях.

До драк доходило редко — у Натальи был авторитет, её все знали и связываться с ней лишний раз не хотели.

«Когда есть деньги — на зоне можно жить припеваючи»

О том, что у арестантов есть целая система, по которой разводят заочниц, Наталья знала всегда. В её компании это обсуждалось часто — либо со смехом, либо с жалостью к «таким дурочкам». Но всегда без осуждения самих зеков.

— Там всегда сценарий один, — объясняет девушка. — Раньше они писали письма, была просто массовая рассылка. Потом — социальные сети, сайты знакомств. На зоне есть более опытные мальчики, которые за пачку сигарет учили других, как общаться с этими дамами. Да и там иногда весь отряд подключается к общению, если баба какая-то попадается на крючок. Ну и всё, сразу понеслось — разговаривает она по телефону с одним, а переписывается со всем отрядом.

Постепенно заключённые начинали просить деньги. Начиналось всё с мелочей — закинуть сто рублей на телефон, иначе номер заблокируют. А заочница уже привыкла к общению с утра до ночи и не может без этих разговоров.

— Вот, кажется, сто рублей, какая мелочь. Ну и понеслась, — объясняет всю схему Наталья. — Потому что дальше всегда будет больше. И не заметишь, как таскаешь баулы на зону, потом переводишь по 40–50 тысяч рублей, потому что любимочка в карты проиграл. А если не отдаст — его опустят. И не разберёшь же — то ли он реально картёжник, то ли просто наркоман, то ли хочет красиво жить. Если есть деньги — на зоне можно жить припеваючи. Но это только если есть много денег. И вкусная еда, и любые наркотики, и развлечения. Только что девушек по вызову к ним в камеру не заводят. Хотя в любое время может приехать заочница. Выберут из тех, что посимпатичней. Потому что обычно у зека целый арсенал ждулечек.

Наталья знает случаи, когда истории с любовью к заочницам заканчивались хэппи-эндом. Некоторые её приятели знакомились в тюрьме по телефону, а сейчас живут с этой заочницей, воспитывают детей. Некоторые — даже работают, а не сидят на шее у своей избранницы.

— Моё отношение? Да никак я к этому не отношусь, — продолжает девушка. — Вот вообще ровно. Я понимаю, что ребятам надо зарабатывать деньги. Что тут всё добровольно: им лепят лапшу, а взамен девочки получают какую-то иллюзию счастья. И лучше вот так заочницам про любовь рассказывать, чем <...> [обманывать] старушек звонками: «Мама, я в аварию попал, переведи деньги». Кстати, последнее на зоне вообще некошерным считается.

Заложила кольцо в ломбард, купила игрушек ребёнку

Наталья подчёркивает, что такое отношение было до того, пока ей самой не стали звонить и писать из мест не столь отдалённых.

— А до этого у меня в жизни не очень хорошая ситуация произошла. Там рассказывать особо нечего: я была влюблена в парня, он воспользовался мной. Я не хотела, чтобы всё произошло, тем более вот так. Он знал, что к ментам я не пойду и жаловаться на него не буду. Люблю ведь. Но один раз — и забыл. А у меня ребёнок родился. Родители сразу сказали: «Как рожала, так и воспитывай».

Один момент Наталья запомнила очень хорошо: она шла по улице, толкала коляску, купленную с рук, и злилась на весь мир. Думала о том, как хочет, чтобы у её ребёнка была нормальная коляска, чтобы ребёнок носил новые вещи, а не донашивал за детьми её знакомых.

— И тут как раз во «ВКонтакте» мне начинают приходить сообщения от некого Вадима, — вспоминает она. — Я-то сразу выкупила, что это заключённый мне пишет, хотя он долго не признавался. Ну и я начала ему подыгрывать. Чисто по угару. Специально скидывала своё фото без макияжа, рассказывала о том, что у меня папа — владелец пивного завода. Уже не помню, почему именно пивного, так смешней было.

Последовала первая просьба скинуть денег на телефон, иначе заблокируют. Наталья её проигнорировала.

— Я изобразила полнейшее равнодушие, — продолжает она. — Хотя почему изобразила? Оно так и было. И я <...> [очень удивилась], когда через неделю он опять написал. Я так понимаю, что он посчитал меня крупной добычей: богатая девочка, не красотка, значит, внимания со стороны мужиков нет. И в меня можно немного вложиться, а потом, когда стану шёлковой, конкретно так подоить. Ну вот и начал вкладываться: какие-то цветы мне передавал, кольцо. Я сделала много фотографий с этим кольцом и сразу его в ломбард заложила, ребёнку игрушки купила.

Следующий шаг — Вадим сам скинул Наталье деньги, чтобы она приехала к нему. Около семи тысяч. Наталья пообещала приехать, а потом быстро номер поменяла.

— И меня осенило: я ведь могу так зарабатывать. И стала уже сама знакомиться с заключенными, типа невзначай. Я понимаю, что они все общаются у себя по отрядам, поэтому смотрю по городам, чтобы колонии были разные.

«Иногда муж переписывается с ними вместо меня»

Наталья говорит, что зарабатывать на этом большие суммы у неё не получается. Для неё такое общение и развод на деньги — своего рода отдушина.

— Я не трезвоню об этом на каждом углу, потому что если меня вычислит кто-то из тех, кого я развела, за такое можно получить в лицо. В лучшем случае. Неадекватов хватает. Но некоторые друзья знают.

Сейчас в личной жизни у Натальи всё хорошо — она живёт с мужчиной, они воспитывают в том числе и общих детей.

— Он тоже никак не относится к тому, что я вот так могу иногда общаться: смеётся, пару раз даже переписывался за меня. Он же знает, что ни к кому на свиданки я ездить не буду. Ну и слава богу, муж не из сидевших. Вот эти «понятия», «не понятия» для него не значат ровным счётом ничего.

Что ещё почитать о любви в заключении? Наша коллега Маша Вьюн поговорила с теми, кто ждет своих мужей из колоний, о том, каково видеться с любимым человеком раз в несколько месяцев, как лишение свободы меняет людей и как это — выходить замуж в СИЗО.