«Я не скрываю любви к секонд-хендам»

Культурную жизнь Новосибирска сегодня штормит. С одной стороны, в городе постоянно открываются новые творческие площадки, с другой — крепчают запреты и протесты по отношению к отдельным событиям. Но иногда в обстановке нервозности и неопределенности вдруг появляется тихая гавань — особенное место, которое может создать только неслучайный человек. О том, зачем и почему в Сибири открылся частный музей-квартира повседневности Академгородка, и что в нем происходит, рассказала его создательница Анастасия Близнюк.

Справка: Близнюк (Безносова) Анастасия — родилась и выросла в Академгородке, в 1991 году окончила СПбГУ (факультет психологии). В 2014 году создала Интегральный музей-квартиру повседневности Академгородка. Коллекционирует винтажную одежду.

Что вы отвечаете, когда вас спрашивают, чем вы занимаетесь?

Вот уже 18 лет я работаю менеджером по продажам в компьютерном бизнесе, отвечаю за развитие на территории Сибири и Дальнего Востока, а все мое свободное время занимает общественная работа — я являюсь соучредителем Фонда «Академгородок» и создательницей квартиры-музея.

Почему вы не стали работать психологом?

Психологом я работала 8 лет — в физматшколе НГУ, в сам университете, в детских садах. Вернулась из Санкт-Петербурга за месяц до рождения сына, а когда ему исполнилось 2 месяца — вышла на работу, благо, дом и ФМШ были рядом. В IТ попала случайно — шла по лесу и встретила знакомую. Она предложила пройти собеседование на менеджера по продажам. В первый момент я возмутилась, быть продавцом я не хотела, но решила сходить из интереса. Меня попросили выйти на работу на следующий день. Это была большая смелость: пришлось за ночь вспомнить все знания о компьютере. Поначалу я совмещала психологию и IТ, но частые командировки заставили сделать выбор.

Как родилась идея с музеем-квартирой, что в нем происходит?

С 1963 по 1968 год в Академгородке существовало молодежное общественное объединение — клуб «Под интегралом». Мой папа Герман Петрович Безносов был «министром странных дел» этого клуба. А мама Светлана Павловна Рожнова — «премьер-министром». Известный пушкинист Натан Эйдельман назвал моих родителей Германа и Свету геросветскими.

Музей — это продолжение истории клуба «Под интегралом». Это миссия, которую я сама себе придумала, мне это интересно и важно. В квартире-музее собраны настоящие старинные вещи жителей Академгородка. Например, есть шкафы и приемник из квартиры Александра Пушного — когда-то он жил по соседству.

Сейчас здесь два салона. Салон «Трельяж», в котором хранится моя коллекция винтажной одежды, и Геросветский салон, в котором проводятся квартирники, лекции, литературные и музыкальные посиделки. Провожу мастер-классы: как одеться в секонд-хендах или как носить винтаж.

Вы любите секонд-хенды?

Я не скрываю своей любви к секонд-хендам, у меня нет страха перед чужими вещами. Это как сундук с сокровищами и обмен энергией с миром. В таких магазинах попадаются удивительные вещи — например, свадебные платья, и стоят они 100 рублей. Периодически мы устраиваем ретро-показы мод.

Зачем вы коллекционируете винтажную одежду? Куда в ней можно сегодня пойти?

Любовь к одежде сформировалась от бедного детства. В советское время было трудно красиво одеваться, лишних денег у родителей не было. Но они талантливо выкручивались: мама покупала вещи в комиссионке, а папа умел креативить — пришивать меховой воротничок к убогонькому пальтишку, что-то подворачивать. Мы с сестрой с детства были одеты оригинально. Плюс никогда ничего не выбрасывалось — мама и бабушка хранили всю одежду. То, что было обычным раньше, стало винтажным сейчас.

Я с большим удовольствием хожу в театр в старинном платье. На уличные гуляния в честь Дня Победы тоже одеваюсь в ретростиле. Можно выглядеть современно, но использовать только винтажный элемент. Например, старинную сумочку.

Вам не говорили, что вы похожи на Ирину Хакамаду?

Всегда говорили. Раньше я ходила с короткой стрижкой и была еще больше на нее похожа. В командировках в Москве меня с ней даже путали. Мне нравится Ирина Хакамада. Нравится ее стиль, ее свободомыслие, рациональный подход ко всему, что она делает. В ней совсем нет бабскости.

Кого бы еще из известных женщин вы бы назвали иконой стиля?

У меня есть некий рейтинг красавиц. На первом месте Одри Хепбёрн. Она мне очень близка по стилю. Софи Лорен нравится своей внутренней энергетикой. Из современных актрис уважаю Анжелину Джоли и Шарлиз Терон.

Вы воплотили все свои мечты или осталось что-то, о чем до сих пор мечтаете?

Понятие мечты мне было совершенно не близко. Я отрицала всякие разговоры о мечте. Считала, что жизнь — это процесс. Когда я однажды ляпнула, что хочу создать музей — я даже не думала, что это реально. Но это случилось. Сейчас смело можно сказать: музей — это и есть моя сбывшаяся мечта. Он дает мне очень многое. Подарил встречу с Сашей (Александром Степановым. — Г.А.). Его хобби — реконструкция Второй мировой войны и участие в поисковом движении. В прошлом году я устроила обед 1939 года. Достала старую посуду, пригласила подруг, мы нарядились в стиле сороковых. Знали, что придут «какие-то мужчины-реконструкторы», но немного опасались: вдруг они окажутся странными или, например, некультурными? Пришли пятеро статных мужчин в старинной военной форме — один из них Саша. Они помогли накрыть стол, проявляли галантность, говорили об истории. Это был потрясающий вечер. Я не искала нового спутника жизни, но общие интересы сделали нас с Сашей близкими людьми.

Удается ли вам монетизировать свое хобби?

Поскольку музей — это хобби, билетов у меня нет. На выходе из квартиры стоит вазочка, в которую каждый желающий может оставить на развитие проекта столько денег, сколько считает нужным. Но, с другой стороны, если я не продаю билетов и не имею графика работы, это пока дает мне права быть свободной в выборе гостей и организации.

После истории с оперой «Тангейзер», как вы думаете, может ли так случиться, что культурная жизнь постепенно сожмется до посиделок на кухнях и концертов-квартирников?

Сейчас настолько много вариантов досуга, что говорить о том, что что-то одно вытеснит другое, будет довлеть или преобладать, я бы не стала. Все будет развиваться. Я вот даже задумываюсь: а не случится ли пресыщенности? Сейчас легко построить коммуникации, появляется много «третьих мест» для отдыха, у людей много инициативы — они хотят делиться опытом, знаниями, эмоциями.

Галина Ахметова

Фото предоставлены Анастасией Близнюк