Кресты в лесу. Репортаж со старых кладбищ Первомайки: где хоронили военнопленных и как на месте могил отстроили завод

Современное Инское кладбище на улице Твардовского — не единственное место, где хоронили первомайцев. В 30-х годах для могил местных жителей был отведен участок возле Стрелочного завода, с военнопленными же поступали проще: сбрасывали их тела в овраг в лесу. Спустя десятилетия первое кладбище почти исчезло из-за индустриализации и расширяющегося завода, а на месте стихийного захоронения немцев, венгров и латышей выросло ухоженное католическое кладбище с мемориалами. Но и ему грозит запустение. Корреспондент НГС Ксения Лысенко прогулялась по местам захоронений вместе с краеведом и автором блога Top Nsk Александром Матвеевым. О малоизвестных и тяжелых страницах истории Первомайки — в ее репортаже.

Остановка общественного транспорта «Баганская» выглядит как любая другая точка на карте промышленного района: склады, бараки, металлические заборы и грузовики, проносящиеся мимо. Здесь же, в лесополосе, около тридцати лет назад появились черные кресты и обелиски — дань памяти военнопленным из лагеря № 199, который в 1940-е годы располагался на территории Первомайского района.

— Принято говорить, что в этом отделении лагеря содержались немецкие военнопленные, но на самом деле там было порядка 20 разных национальностей. Точно были венгры, австрийцы, французы и даже русские, которые воевали на стороне немцев: власовцы, бывшие белогвардейцы, — рассказывает Александр Матвеев, прокладывая себе путь к кладбищу через небольшой лесок. — Вообще массовых захоронений военнопленных на территории Новосибирской области насчитывалось четыре, судя по кладбищам: в Заельцовском районе, возле Хилокского рынка, в Коченевском районе и вот здесь.

От остановки до места назначения — буквально 10–15 минут ходьбы и первые 5 минут придется идти через лес. Ориентиром может служить протоптанная тропа, которая в зимнее время используется как лыжня. Здесь на открытом перекрестке Александр Матвеев показывает на следы костра возле троп — это, как объясняет он, характерная черта места.

— Кресты очень готичные и выглядят, наверное, привлекательно для готов, сатанистов и так далее. У нас действительно здесь они собирались. Я почему об этом вспомнил: видите вот эти костровища? Разве не странно, что тут, на дороге, на открытом месте кто-то жег костры? Тем более это не похоже на место отдыха, где люди собираются пожарить шашлыки. Можно предположить, что здесь они до сих пор собираются — видимо, антураж подходящий. Да и я сам лет 10 назад на перекрестке, по-моему, даже на этом перекрестке видел поздно вечером костровище, а в нем скелет кошки. То есть тут настоящие сборища с жертвоприношениями происходили.

Улица Баганская, по его словам, стоит буквально на костях, оттого место обзавелось дурной славой. Среди первомайцев до сих пор распространено суеверие, что большое количество ДТП на автотрассе вдоль улицы случается из-за того, что души военнопленных не получили покоя после смерти и якобы мстят за то, что над их останками надругались.

— Но я думаю, у этого не мистические, а вполне реальные причины: светофоров в этом месте нет, дорога делает резкие повороты, а многие решают разгоняться, — добавляет краевед.

Католическое кладбище с черными крестами и мемориалами, внезапно вырастающее среди берез и сосен Первомайской лесополосы, действительно может выглядеть жутковато, особенно для неподготовленных людей, не знающих историю места.

— Хочется подчеркнуть вот такой факт: в 1949 году последний пленный немец уехал из Новосибирска. А у нас почему-то люди любят про всё, что строилось при Сталине, говорить: «Это вот пленные немцы построили». Но это не так. После 1949-го строили в основном узники ГУЛАГа, в частности, ДК имени Горького строили они. А вот пленные у нас в Первомайке строили Стрелочный завод, который эвакуировали в годы войны. Условия тут, конечно, были не сахар, особенно в первый год существования лагеря, — объясняет Александр Матвеев.

Речь идет о 1944 годе, когда пленные прибыли в Новосибирск. В ту первую зиму умирал каждый пятый пленный — не говоря о том, сколько человек погибло в пути в Сибирь.

— Ну и немцы к сибирскому климату были совсем не адаптированы, их плохо одевали, условия жизни были так себе. Но надо сказать, что узники ГУЛАГа жили в еще худших условиях, и даже вольные рабочие, то есть те, кто работал в войну на заводах, тоже жили не ахти как, — говорит краевед. — Поэтому в сравнении жизни в Новосибирске в те годы немцы были в чем-то даже более привилегированны. Например, на территории этих отделений лагерей были буфеты, где можно было купить шоколад, кофе, колбасу. Немцы получали зарплату — это примерно 50% от зарплаты обычного советского рабочего. Им читали лекции на немецком языке и пытались переучить, я имею в виду идеологию. А относились к ним лучше, потому что, вероятно, понимали, что по окончании войны пленных придется возвращать. Ну и Германия уже становилась наполовину советской, а это уже друзья, а не враги.

Нынешнее кладбище в его современном виде появилось в 1995 году, на открытии присутствовал консул Германии. На холмах возвышаются черные кресты, но их установка, как говорит Александр Матвеев, во многом символична — истинного места захоронения не знает никто.

— По распоряжению советского руководства все могилы должны были отмечать, ставить колышки, но по факту это были такие братские могилы, когда трупы сваливали в одну яму. Сложно определить границы захоронений, с трупами вообще не церемонились, они могли по нескольку недель лежать в сарае, потому что руки не доходили до того, чтобы их закопать. А в моем детстве, еще до появления мемориала, после дождя в этом месте — видите, тут такой склон — выступали кости. И первомайские дети часто вскапывали эти кости палками, игрались с ними, нанизывали черепа на палки и бегали с ними. И вот так продолжалось до 1995 года, пока немцы сюда не вложились.

Всего на территории кладбища и вообще леса захоронены 604 человека. На кладбище военнопленных установлены три мемориала: большой крест в память погибшим немцам, венгерский обелиск и стела с именами латышей, которая появилась буквально два-три года назад.

Как вспоминает Александр Матвеев, ежегодно на кладбище приезжали немцы и волонтеры, которых нанимали для ухода за могилами. Это, впрочем, не уберегло кресты от вандалов: в 2014 году краевед, гуляя по лесу, увидел, что захоронение было разрушено. Его достаточно быстро восстановили, но тогда в СМИ поднялась большая шумиха.

Сегодня кладбище выглядит аккуратным, хотя видно, что кресты и памятники уже требуют ремонта, а венки и искусственные цветы поистрепались. Кто будет заниматься реставрацией в наши дни, не очень понятно: препятствием для приезда потомков военнопленных стала и тяжелая политическая обстановка, и нерегулярное авиасообщение.

— Но раньше тут всегда все было с иголочки: покрашено, почищено. Это, так сказать, в пример нашим старым кладбищам, — вздыхает Александр Матвеев.

Пример такого неухоженного некрополя находится на другой стороне улицы Баганской, возле забора, отделяющего Стрелочный завод от редкой лесополосы. Это первое кладбище на территории Первомайского района, появившееся даже раньше официального года его образования — 1933-го.

— Когда Стрелочный завод эвакуировали и разместили в Первомайском районе, он постепенно стал заходить на территорию кладбища. Тогда же, в 1943 году, было издано постановление о ликвидации этого кладбища и открытии нового, на Твардовского, — рассказывает Александр Матвеев.

Оповещение в те годы хромало: краткое сообщение появилось в местной газете, но с ним, очевидно, ознакомились не все. А потому свежие могилы продолжали появляться на прежнем месте, даже несмотря на ведущуюся стройку и эксгумацию тел — родственникам приходилось переносить тела родных своими силами.

— При этом еще нужно было СанПиНы соблюдать каким-то образом. Но это не уникальная история, так у нас происходило раньше: например, с Центральным парком, когда там было старое кладбище.

От могил в этом месте почти ничего не осталось — Александр показывает на небольшие пригорки, которые когда-то были могилами. Ближе к забору встречаются старые кладбищенские железные памятники с истлевшими венками, ну а самая пышная могила в этом месте даже сохранила металлическую плиту и ограду. Это могила Дмитрия Тимофеевича Алексеева, которого, если верить годам жизни, указанным на плите, похоронили в 1945-м — спустя два года после извещения о ликвидации кладбища.

— Могли не знать, могли не отследить, что захоронения ликвидируются. Наверное, это история о типичном разгильдяйстве, которое существовало и в те годы, — считает Александр Матвеев.

Годом исчезновения старого Инского кладбища можно считать середину 1940-х. После этого могилы стали появляться в другом месте, рядом с микрорайоном Южным. На его центральном и элитном секторах покоятся именитые железнодорожники, военные и члены местной преступной группировки, державшей в страхе Новосибирск в 1990-е годы.