Как живут у озера на Фрунзе: «Ягуары» из дорогих коттеджей и цыгане из бедных домов — мэрия решила их расселить

Власти Новосибирска в очередной раз пообещали благоустроить территорию около «Локомотив-Арены». Частный сектор снова хотят заменить на высотки — для этого территорию выставили на аукцион по начальной цене 58 млн рублей. Победитель должен будет благоустроить озеро Надежда (или Верховое по документам мэрии) и выкупить недвижимость, которая находится в границах проектируемой зоны. Если собственники не согласятся на продажу, то земли изымет мэрия с выплатой возмещения. Проект должны осуществить в течение 10 лет. Местные жители, впрочем, десятилетиями ожидают переселения. Как живет район, в который должны были съехаться волейбольные болельщики со всего мира, в июне 2020 года изучала Лиза Пичугина. С тех пор мало что изменилось, поэтому мы снова решили показать дома и рассказать истории местных жителей.

Для частного сектора у озера на Фрунзе нашелся инвестор

Частного сектора в городе с каждым годом становится меньше, и это, в принципе, логично. Весной 2020 года дело дошло до территории у озера Надежда между Фрунзе и Ипподромской. В районе установили информационные щиты о том, что территория вот-вот отправится на редевелопмент: мэрия предлагает правообладателям земли присылать свои предложения по развитию своих участков, а в конце мая городские власти выпустили соответствующие постановления.

С тех пор прошло два года и мэрия Новосибирска выставила на торги участок частного сектора, где потенциальный инвестор должен заняться редевелопментом. Всего на участке 59 объектов, 52 из которых имеют собственника.

— Там планируется территория комплексного и устойчивого развития со сносом частного сектора, там есть уже потенциальный инвестор, — рассказывал тогда главный архитектор Новосибирска Александр Ложкин. — Там жилая и общественно-деловая застройка.

Пока планы только планируются, вокруг озера Надежда пропадают частные дома. Сперва разрешение на строительство получила уже известная в городе СК «ВИРА-Строй», потом начали пропадать дома в другой части территории.

Коля («Это по-русски, вообще у меня сложное имя таджикское», — уточнил мужчина) живет в этом районе уже больше 20 лет. Сперва арендовал дом в части квартала на углу Журинского спуска и улицы Журинской, но весной дом снесли, и он с семьей перебрался на другую сторону Журинского спуска.

— Живу по-человечески, даже у соседа баню купил — потом самогрузом увезу, куда надо, — говорит Коля. — У меня вода есть зимняя — там, где я раньше жил, не было, а здесь есть. Электричество есть, газа нет, но есть печка, зимой буду топить.

Сноса хозяева его предыдущего дома ждали очень долго, но в накладе не остались: участок у них был большой, за него застройщик им, по словам мужчины, дал 18 миллионов рублей. Цыгане в этом квартале лет 15 назад купили участок с домиком за 800 тысяч, а продали застройщику за 9 миллионов. Коля признаётся, что тогда тоже хотел купить родственникам дом здесь, да не успел.

Дом пенсионерки Антониды на улице Селезнева, 6а снесли одним из первых, не дождавшись, пока она окончательно переедет: пока перевозили на новое место гараж, она осталась караулить перенесенные в баню вещи. К этому моменту электричество на территории под снос успели отключить, а колонку, на которую местные жители ходят за водой, — перекрыть.

— Я неделю жила в бане: никого не трогали, меня сломали, и всё, тишина. Ни света, ни воды — со свечкой жила, — вспомнила она.

Как долго простоят здесь другие частные дома, ни Коля, ни другие местные жители не знают.

— Люди ходили узнавать, привозить на зиму топливо или нет, — никто ничего не знает, — пожаловался житель одного из них Виктор Бобровник. — Сейчас в ту вот сторону, где Журинский спуск, Войков тупик и улица Войкова — там сказали до ноября сдать документы в мэрию. А мне сказали: покупай уголь и живи зиму.

В ответ на вопрос о комфорте Виктор начинает хохотать: из удобств в большинстве домов только электричество. О том, как живут в явно дорогих и благоустроенных домах, местные не говорят: такого, чтобы все на улице собрались и вместе сделали дорогу, выбили проведение воды или газа, здесь нет, а значительную часть жителей составляют пенсионеры или цыгане.

Цыганка Марина живет здесь уже 25 лет, здесь у нее родились дети и подрастают внуки. От ее дома еще несколько по улице вниз, к озеру, явно цыганские: на заборах висят пестрые ковры, во дворах сушится белье, под калитками стоят старые автомобили, сложен собранный лом и другое барахло. Все двери — нараспашку.

— У нас двери всегда открыты, и ночью, и днем: мы давно живем, уже привыкли. Чужие никто не ходят, только соседи, — говорит Марина. — Дружно живем, конечно, сколько лет: ни с кем не скандалили, ни с кем не ругались. Все так и живут, я с соседями вообще нормально живу.

Ее соседи Лидия и Антонина Александровна говорят, что правда, серьезных конфликтов с соседями у них не было, но споры бывают.

— Ковры когда начинают стирать, вода бежит, а у нас подпол рядом. Но я сейчас уже наплевала: снесут скорее, может, — рассказала Антонина Александровна. — Шумно бывает, а замечание сделаешь — сами понимаете. Но воровать не воруют. Нам и следователь сказал, когда они только переехали: они не будут пакостить, пока здесь живут, но когда будут уходить — держитесь.

На снос надеются обе женщины: жить здесь им не очень нравится, при первой возможности они готовы переезжать.

— Здесь некомфортно: трасса рядом, поэтому вся пыль сюда, если машины гоняют, тут всё слышно. Цыгане без конца шумят. Шум, наркотики, зимой закладки сколько раз видела, и соседям, и нам подкладывают, — пожаловалась Лидия.

Под снос эти дома определили уже с полвека назад, говорят местные жители, но толку никакого.

— Я еще в школе училась, когда нам сказали: «Под снос», — говорит жительница дома на Журинской, 106б Нина Алексеевна. — Потом я вышла замуж, мы какое-то время прожили со свекровкой, а потом построились здесь. Нам разрешили построить только 20 квадратов — «под снос». И вот мне уже 70 в следующем году, и всю жизнь тут всё под снос. Но вот ту сторону сносят, а нас…

Дома через дорогу уже начали сносить: на месте двух из них уже только обломки. По данным ЕГРН, участки выкупила новосибирская компания «САВЕ». Ее директор Сергей Олейников планировал построить жилье.

— Пока там местные жители заломили такие цены, как в Москве, — хотят сорвать джекпот, — делился строитель. — Некоторые просят за 4 сотки по 20 миллионов. 5 миллионов сотка — это нереально, даже в Москве дешевле. Люди странные, но мы пробуем, договариваемся. Если будет возможность, если мэрия на торги будет выставлять, расселять, то, конечно, будем выкупать. Там надо украсить территорию, потому что там рядом новый спортивный центр.

Когда строительство волейбольного центра выходило на финишную прямую, Андрей Травников говорил, что территория частного сектора вокруг него и соседнего озера — «единственный такой запущенный район в центре Новосибирска».

— Эта территория будет осваиваться, появится озеро, уже часть берега благоустроена в рамках строительства, — говорил губернатор. — Также презентовали проект создания рекреационной зоны. Эта территория будет очень привлекательной, ожидаем, что в ближайшие годы здесь разовьется жилищное строительство. По сути, весь этот район будет готов к приему гиперчемпионата мира по волейболу в 2022 году.

Самого озера работы по благоустройству никак не коснулись. В департаменте строительства и архитектуры уточнили, что заниматься им будут поэтапно по мере комплексного развития всей территории: главное, что территорию включили в реестр потенциальных рекреационных зон.

По словам Александра Ложкина, часть земли вокруг озера уже зарезервирована под сквер. Вице-мэр Новосибирска Анна Терешкова сказала, что у властей есть желание благоустроить эту территорию.

Молодые архитекторы, студенты НГУАДИ неоднократно брались за эту часть города: озеро, магистрали, развитый общественный транспорт — у нее масса возможностей. Но по-настоящему хорошо что-то здесь спроектировать мало у кого получалось, признал Антон Гашенко.

— Вообще эта территория у озера очень сложна для освоения. Сложный рельеф и наличие озера делают задачу очень неоднозначной, — объяснил он. — Я считаю, там нужно органичное решение, задействующее ландшафтные особенности и не вступающее с ними в противоречие. Стремление организовать территорию по принципам классической композиции довольно опасно, может получиться нелепица.

Но пока нет конкретного проекта планировки района, говорить о какой-то организации территории сложно. И пока вся организация территории ограничивается только отдельными, никак не связанными между собой проектами строительства нового жилья.

Территория вокруг будущего волейбольного центра пока очень напоминает ситуацию другого туристического центра — аквапарка, разве что запущенной Лесоперевалку назвать всё-таки нельзя.