«Ваш ребенок — овощ»: сибиряк мечтает научиться ходить и завести собаку. А еще иметь друга, который придет в гости

Больше всего на свете 10-летний Матвей мечтает научиться ходить, и чтобы люди не смотрели на него как на калеку. Мальчик родился недоношенным, и ближе к году ему диагностировали ДЦП. Все эти годы семья Матвея борется за то, чтобы он смог стать самостоятельным человеком. Интеллектуально он даже опережает своих сверстников, но вынужден передвигаться на коляске или с тростью. Матвей делится своими переживаниями с мамой и пишет стихи, а ещё очень хочет собаку, но для этого он должен твердо стоять на обеих ногах.

Мама Матвея Светлана Лозовская говорит, что ничего не предвещало того, что её сын родится раньше срока. На седьмом месяце у неё начали отходить воды, и женщину госпитализировали. Четыре дня она лежала в больнице под контролем врачей, где ей сообщали, что все в порядке, так бывает. В итоге Матвей родился раньше срока с кровоизлиянием в мозг.

— Он родился весом 1700 грамм, его сразу положили в реанимацию, подключили к искусственной вентиляции лёгких. Меня пускали к нему на несколько минут с условием, что не буду рыдать над ребёнком, потому что он всё чувствует и хочет, чтобы ему радовались. Я молча захлёбывалась слезами, чтобы никто не видел. Мне хотелось обнять его, прижать к себе, но разрешали только прикоснуться к ножке, — вспоминает Светлана.

На третий день Матвей сам выкинул трубки и задышал, врач сказал, что мальчик будет жить, беспокоиться не о чем. К положенному сроку мать и ребёнка выписали из больницы с назначениями невролога без каких-либо прогнозов и комментариев. Местный врач сказал, что малыш развивается так, как положено, и к году догонит своих сверстников. Светлана все делала по предписаниям врачей.

Опасения появились, когда к положенному сроку мальчик не научился держать голову, переворачиваться, не сел вовремя. На одном из приёмов Светлане назвали страшный диагноз — ДЦП:

— Я была не готова услышать такое. У меня земля ушла из-под ног. Мы всегда думаем, что это может случиться с кем угодно, но только не с нами. Я не поверила, стала метаться от врача к врачу, надеясь услышать, что это всего лишь ошибка в диагнозе. Самое жестокое было, когда одна врач сказала: «Ваш ребенок — овощ, и ждать здесь нечего».

К году Матвей не научился ходить, как все дети, а перевернуться смог только ближе к двум годам. Более оптимистичный врач объяснил, что полного выздоровления не будет, а динамика улучшения зависит от того, как будет проходить лечение.

Начались поиски больниц, специалистов. Со временем Светлана поняла, что муниципальные больницы не смогут обеспечить ее ребёнка необходимым лечением, и начала искать частные.

— Поначалу у меня было полное неприятие этого диагноза, я не могла смириться. Никто и никогда не мечтает о ребенке-инвалиде. И каждый особый ребёнок не хочет быть особенным, так же, как и мама не хочет быть мамой особенного ребенка. Я кожей помню тот день, когда мне озвучили диагноз, жизнь разделилась на до и после — это не беззаботное материнство и не беззаботные дни. Я не скажу, что стало хуже — стало просто по-другому. Единственное, что я знала, так это то, что буду делать все, чтобы мой сын вырос полноценным человеком и смог двигаться.

Сын научил Светлану радоваться мелочам, которые обычный человек не замечает. А когда он спросил ее, расстроилась ли она, когда узнала, что у нее сын с ДЦП, она не смогла ответить ему, что испугалась. Всю жизнь Светлана проработала в школе завучем, и по иронии судьбы — как раз с детьми с ограниченными возможностями. Сейчас она полностью посвятила себя сыну — кроме поездок на лечение, они много занимаются дома. Комната Матвея похожа на зал ЛФК, а про себя Светлана шутит, что она мама-инструктор.

Несколько раз в год они с сыном уезжают в другие города на реабилитации, которые стоят сумасшедших денег: за это время необходимо проходить 4–5 курсов. Регулярно они обращаются за помощью в фонды, но получают отказы — все они переполнены заявками на помощь детям с ДЦП.

Два раза были в Китае, в Украине, лечились в Москве, в Санкт-Петербурге Матвею делали операцию. На сегодняшний день Матвей научился ходить вдоль опоры и вдоль стены, несколько метров проходит с ходунками, с тростью, но чаще ездит на коляске. Ходить и стоять самостоятельно он не в силах.

Интеллектуально мальчик не отставал от своих сверстников, а сейчас даже опережает их — так говорят учителя. Первый класс Матвей окончил в обычной школе, но ему пришлось уйти из-за частых поездок на лечение — сейчас Матвей учится уже в третьем классе на дистанционном обучении и сильно скучает по своим одноклассникам.

— Мы долго спорили, отдавать Матвея в обычную школу или нет, папа переживал, что дети будут его обижать. Но сын очень хотел, и мы решили попробовать. Матвей с теплотой вспоминает свои школьные годы — одноклассники каждый день ждали его, помогали подняться, носили портфель, если у Матвея падала ручка — они наперебой бежали поднять и подать, — продолжает Светлана.

Матвей научился читать в пять лет: книги — одно из самых любимых его увлечений. На уроках и переменах он часто рассказывал то, что прочитал в книгах — и дети, и учителя любили слушать его, называли маленьким учёным.

— Он очень эрудированный мальчик. Читает запоем — я столько не читаю. Любит иностранные языки — ему легко дается. Больше всего он переживает, что не может ходить — делится со мной своими мыслями и спрашивает, как ему жить дальше. Я не представляю, что творится в его душе, когда мы об этом разговариваем, сердце сжимается, а в глазах — слёзы, — говорит Светлана.

Матвей пишет стихи — короткие, в несколько строк, иногда даже выкладывает их в интернете. Обычно это стих, посвященные кому-то: одноклассницам и одноклассникам, по которым скучает, инструкторам, маме и папе, сестре, пишет о своем доме. Иногда поет песни, которые придумывает сам, а по праздникам обожает ставить сценки — тоже собственного сочинения. Это стихотворение мальчик написал о своей семье:

Я уже хочу домой!

Там любимый папа мой.
Там любимая бабуся
И, конечно же, дедуся.
Я хочу вам рассказать
Про Лозовских строчек пять.
Насте надо шоколада.
Дедушке газету надо.
Зине надо на работу.
У бабушки — одни заботы.

Семья Матвея — мама, папа и старшая сестра. Они стараются, чтобы их мальчик жил жизнью самого обычного ребёнка. Матвей старается общаться с детьми, но настоящего друга у него нет.

— Он спрашивает меня, как познакомиться и подружиться, как сделать так, чтобы друг захотел прийти к нему в гости и хотел дружить с ним. Матвей мечтает о настоящей дружбе, но пока что лучшего друга у него нет. Хочет собаку, но мы объяснили, что это будет возможно, когда он станет более самостоятельным, чтобы полноценно ухаживать за ней, — рассказывает Светлана.

В будущем Матвей мечтает стать журналистом — его учителя говорят, что у него получится, Матвей хорошо пишет сочинения, и у него грамотная речь.

— Однажды Матвей давал интервью для местной газеты и журналист спросила его: «Наверное, ты устаешь так часто ездить и тебе тяжело», — а он сказал ей, что ему гораздо тяжелее ловить на себе взгляды людей, которые видят в нем калеку. Я вижу, как он втягивает голову в плечи и отводит взгляд — материнское сердце рвется в клочья. Больше всего он боится остаться беспомощным в жизни и имеет огромное желание научиться ходить, очень старается, — делится мама.

Мама на 12 часов: НГС провел день с няней, которая ухаживает за младенцами-сиротами. Она сама пережила детский дом и старается почаще брать малышей на руки, чтобы они чувствовали любовь.

«Есть Вера, Надежда, ждем Любовь»: сибирячка беременна 9-м ребёнком. Она сделала мужу сюрприз и креативно рассказала о пополнении — он был в шоке (видео реакции многодетного отца).

«Я падала без сил»: мать пятерых детей сбежала от мужа-тирана — он заставлял её таскать дрова и постоянно рожать. Как на самом деле жилось сибирячке, попавшей на программу «Давай поженимся»? Мы поговорили с ней.