Пласибо, Новсосибирск!

На Новосибирск продолжают валиться нежданные рок-звезды. На этот раз — 8 июня в ЛДС «Сибирь» — выступили британцы Placebo. Певцы отроческого отчаяния, черной подводки для глаз, хруста таблеток и надежд, Placebo были на пике популярности в конце 1990-х – начале 2000-х. Впрочем, на своем шоу в ледовом дворце спорта Placebo оказались по-прежнему любимы девочками-подростками и подросшими меломанами.

Справка: Placebo (англ.) — плацебо: вещество без лечебных свойств, действие которого объясняется верой в него пациента; «пустышка».

Группу Placebo вокалист Брайан Молко и басист Стефан Олсдал собрали в Лондоне в 1994 году. На большую аудиторию вырвались в 1996 году, попав на разогрев к Дэвиду Боуи. Тогда же вышел первый альбом Placebo — с хитами «Teenage Angst» (с программной строчкой «едва родившись, я начал разлагаться, и ничего никогда не шло как надо») и «Nancy Boy» (в переводе на русский — что-то вроде «Мальчик-гей»). В 1998 году вышел клип «Pure Morning». В клипе миниатюрный, красиво накрашенный Брайан Молко пропагандировал — как сказали бы сейчас тогда еще не прозревшие депутаты Госдумы, да и вообще никому в голову не приходило, — суицид и гомосексуализм. Затем Placebo записали с Дэвидом Боуи песню «Without You I Am Nothing» («Без тебя я ничто»). Что, в общем, правда.

В XXI веке Placebo как-то тихонько растворялись, постепенно теряя в популярности и свежести. Последний на сегодня альбом Loud Like Love показал себя в чартах похуже предшественников, а критики расставили троечки-четверочки: типа, отличный рок, но отдающий самопародией, да и повзрослеть уже было бы неплохо.

По данным организаторов («Сибирские гастроли») на концерт пришло более 3 тыс. человек. Они довольно плотно заполнили фан-зону и танцпол, — а вот на сидячих местах людей было негусто. Возможно, дело в том, что публике было далеко до тех лет, когда хочется присесть: не менее чем половине было где-то вокруг восемнадцати, а людей старше 35 лет было почти не видно.

Ровно в шесть, когда у входов еще толкались, на сцену вышла разогревающая группа The Mirror Trap. Ее Placebo привезли аж из родной Британии — и оно того стоило. Вокалист, стройный юноша в костюме-тройке, с манерами, которых (со времен того же Дэвида Боуи) все только и ждут от английской рок-звезды, романтично отряхивал челку, по-кошачьи вопил, картинно шарахаясь от микрофона, а потом спел полпесни лежа на спине. Публика и молодая британская группа отнеслись друг к другу без снобизма и с трогательным энтузиазмом. Орущих «Давай «Пласибо!» было раз-два и обчелся, остальные хлопали и гудели разогреву так, будто на них и пришли (купив билеты за 1000–5000 руб.).

«Новосибирск, господи тебя благослови! Потрясающая публика!» — радостно написали молодые дарования в своем официальном инстаграме.

После того как The Mirror Trap отыграли свои полчаса, техники начали готовить сцену к Placebo. Это затянулось еще на почти полчаса — долгие, потому что в ЛДС скопился какой-то особенно промозглый холод, и согреться можно было только в толпе.

Выйдя на сцену, Placebo обрушили на зал пламенно-алые мощные столбы света — и музыку, демонстрирующую, что группа в отличной форме.

Голос Молко, с узнаваемыми, слегка истеричными интонациями звучит абсолютно так же, как на всех альбомах, начиная с первых. Треть из сыгранных (более чем двух десятков) песен — с нового альбома Loud Like Love. Еще почти треть — с альбома 2006 года Meds, включая исполненные на бис «Post Blue» и «Infra Red» с рефреном «Кто-нибудь, вызовите скорую». Из старых хитов сыграли «Every You And Every Me», «Special K», «Bitter End» и «Teenage Angst».

Молко церемонно обращался к публике «Леди и джентльмены!», с самоироничной капризностью называл себя злюкой (в «Every You And Every Me») и грозил пальчиком кому-то, бросившему из зала на сцену то ли лифчик, то ли плюшевого мишку, то ли еще что-то девичье (но, надо отметить, увесистое). На экране за спинами группы расплывались психоделические пятна; длиннющий и заросший, как народоволец, черной бородой басист Стефан Олсдал самозабвенно ласкал раскрашенный под радугу инструмент. Раскидавшие по залу флаеры с инструкциями, какие и когда подавать группе сигналы любви, поклонники на песне «Song To Say Goodbye» подняли в воздух пару десятков бумажных самолетиков. Эйфория, в общем.

Кое-кто из публики после жаловался, что концерт был техничный, вроде бы и хороший — «но не зацепило, как-то без души». Я же (притом что диски Placebo забросила в пыль еще в начале студенчества), наоборот, пребывала в восторге — от разогрева до последних аккордов «Infra Red». В какой-то момент я, впрочем, еще и поймала себя на довольно-таки жуткой мысли, что смотрю на героев своих школьных лет как персонажи фильма «Стиляги» смотрели на своих джазменов или наши родители — на артистов «зарубежной эстрады» с купленных из-под полы пластинок. Как на гостей из «нормального», разноцветного, огромного мира, который вдруг оказывается отдаляющимся. Оказалось, что такая мысль мелькает не только у меня.

«Смотришь на всю эту фигню с запретами Мэнсона и думаешь: есть же вероятность, что таких концертов вообще больше не будет. Маразм же какой-то старческий в стране наступает», — заметила еще одна посетительница концерта.

…новосибирские приключения Placebo в соцсетях выглядят даже забавнее, чем у их маленьких помощников. В «фейсбуке» расползлись фото, на которых Брайан Молко и Стефан Олсдал в компании местного дизайнера интерьеров Федора Бухтоярова слоняются по лапшичному бару «ЛПШБР», что скрывается в подворотне на ул. Ленина. Сам господин Бухтояров объяснил, что Placebo, готовясь к туру, прочитали статью о его творчестве в англоязычном онлайн-журнале The Calvert Journal, призванном показывать Россию симпатичной стороной, и пожелали с ним познакомиться. Изучая творческий путь новосибирского дизайнера, британские рок-звезды в итоге осмотрели с ним заведения с его интерьерами («ЛПШБР», Black Milk, поужинали в «Бирмане») и конструктивистскую архитектуру в центре.

На этом интерес Placebo к быту новосибирцев не закончился. В официальном инстаграме группы визит в «Novsosibirsk» представлен сделанной в гостинице «Сибирь» фотографией нескольких уныло повесивших ручки-хоботы тренажеров, стоящих на красном «бабушкином» паласе. С подписью — «Самый печальный спортзал в мире».

Елена Полякова

Фото Виктора Дмитриева