«Будете уходить — танк оставьте!» Как Ростов пережил день мятежа год назад и что было после

Год назад миллионник Ростов-на-Дону перешел в руки частной военной компании. Видами Буденновского проспекта и улицы Пушкинской полюбовалось столько народу, сколько и не снилось организаторам проходившего в Ростове чемпионата мира по футболу. Ведь все мировые СМИ облетели кадры: танк в воротах цирка; ростовчане, устроившие фотозону у боевой техники; снайперы на крыше штаба ЮВО, наблюдающие за шумной толпой. Специальный корреспондент Городских порталов Ирина Бабичева вспоминает, кто и зачем пришел 24 июня 2023 года в центр занятого мятежниками города.

Утром 24 июня многие ростовчане проснулись в сюрреалистической обстановке — такую никакие «ожившие полотна» не могли бы воплотить. Кто не успел поздним вечером прочитать новости, что руководитель ЧВК «Вагнер» объявил «марш справедливости» и повел вагнеровцев на Ростов, были в ужасе. Многие ростовчане кинулись в продуктовые — и к обеду в некоторых магазинах полки опустели.

— Моя мама забила морозилку курицей, набрала пятнадцать бутылок подсолнечного масла, крупы, консервы, муки килограммов двадцать — хотя в жизни, кажется, ничего не пекла, — сказала мне 29-летняя Екатерина, соседка в автобусе. За полтора часа ожидания на остановке все успели познакомиться и обсудить главную утреннюю новость. В центр добраться было непросто: не работали маршруты, следующие по перекрытому вагнеровцами проспекту Буденновском — одной из основных транспортных артерий города.

И хотя губернатор Василий Голубев трижды просил ростовчан не выходить из дома и воздержаться от поездок в центр города, мы с Катей — как, впрочем, и почти все в автобусе — направлялись именно к месту мятежа. Почти ни на ком из пассажиров не было наушников. Незнакомые люди с жаром обсуждали мятеж.

— Да я в жизни такого не пропущу, — фыркала Катя, когда я читала ей губернаторский наказ. — Муж тоже сказал: нос из дома не высовывай. Он на СВО — как он узнает, что меня дома нет?

— На СВО? — повернулась женщина лет шестидесяти, сидевшая спереди. — А что там говорят? Скоро всё закончится?

— Так им же не рассказывают.

Екатерина листала телеграм-каналы, тыкнула на фотографию бронетехники, припаркованной на проспекте Буденновском. Приближала, рассматривала. Зачитала мне следующий пост — фрагмент обращения Минбороны РФ:

— «Вас обманом втянули в преступную авантюру Пригожина и участию в вооруженном мятеже». Обманом втянули, ты поняла? — Катя прищурилась, пролистывая ленту дальше. Длинный острый ноготь клацал по экрану телефона, и тут из Кати вырывался вопль: — Ой ни хрена себе!

— Что? — испуганно отозвался автобус.

— Там танк в воротах цирка застрял!

Я подошла к водителю.

— Первый раз мне жалко, что из салона ко мне звук не идет, — смеялся он. — Я-то ничего читать не могу, а интересно.

Это был второй рейс водителя за день. Обычно к этому времени он успевал вдвое больше. По его словам, первый утренний рейс выглядел совсем иначе: пассажиры были с детьми, несли увесистые сумки. Ехали тихо, не переговаривались.

— Видел видео, как [во время эвакуации] из Донецка людей повывозили на автобусах, — рассказал он. — Я себя таким же водителем чувствовал — как будто из Донецка людей везу. А сейчас нормально, со смехом катимся. Мне сейчас больше нравится.

Центр города был почти пуст. Закрыли даже продуктовые. Вышедшие за покупками ростовчане возмущались: мало того что город в осаде, так еще и еды купить негде.

Недалеко от проспекта Буденновского, на пересечении улиц Семашко и Горького, стояли трое вооруженных людей в камуфляже. Остановили автомобиль, обыскали машину. Власть им явно нравилась: они периодически поглаживали автоматы и шутили. Не найдя в машине ничего странного, водителя отпустили.

Автомобильные повороты на Буденновский перекрыли грузовиком и уазиком-буханкой. В них сидели вагнеровцы. Несколько членов ЧВК стояли перед машинами, у них в руках — флаг ЧВК и имперский флаг «Мы русские, с нами бог». Ростовчане выстраивались в очередь, брали флаг в руки, становились рядом с вагнеровцами и фоткались. С женщинами вагнеровцы общались охотнее, чем с мужчинами.

— Мужики, а как вы решились [на мятеж]? — спросила ростовчанка.

— Командир сказал «надо» — значит надо.

— Но ведь другой командир сказал, что вы преступники.

— У нас один командир.

— А правда, что у вас большинство — зэки? — поинтересовалась другая девушка у вагнеровца.

— Неправда.

— А вы сидели?

— Ну я сидел.

Девушка повернулась к другому вагнеровцу:

— А вы?

— Было дело. В первый раз за драку. Поколотил одного хорошенько.

— Это просто побои или тяжкие?

— Нет, убийство. Бухой был, силу не рассчитал.

Вдоль проспекта Буденновского, по распределительной полосе стояли вагнеровцы с автоматами. По одну сторону полосы свободно гуляли ростовчане, беседовали с мятежниками. Другая сторона — та, которая ближе к штабу ЮВО и городскому цирку — была почти пуста: вагнеровцы к ней почти никого не пускали. Арочные окна цирка распахнули, в проемах стояли бойцы, разглядывали собравшихся. Мне разрешили приблизиться к застрявшему в воротах цирка танку, чтобы сделать фото. У танка стояли пластиковые бутылки с водой и квасом. На заборе цирка красовались афиши с изображением слона и тигров, с подписью: «С 29 апреля по 28 мая — Счастливый билет».

— Не успели мы на счастливый, — комментировал мне вагнеровец. — Тут кто-то видео снял, что он застрял. А это мы его так оставили. Видите, там есть пространство. Мы в воротах его оставили.

Второй танк припарковали у штаба ЮВО. На танке масляной краской написали: «Сибирь». Из динамиков чьего-то айфона льется президентский голос. Сбившись в кучу, ростовчане слушают обращение Владимира Путина:

— Это удар в спину нашей стране и нашему народу. <…> Это именно предательство. Непомерные амбиции и личные интересы привели к измене. К измене и своей стране, и своему народу. <…> Тот, кто организовал и готовил военный мятеж, кто поднял оружие на боевых товарищей, — предали Россию. И ответят за это.

Две подруги на Буденновском проспекте обсуждали выступление.

— Угу! Как ему пудрят мозг! «Вооруженный мятеж будет наказан по всей строгости…» В интернете пишут. Муж на вотсап прислал. «Послали команду для ликвидации вооруженного мятежа».

— Не получится, — убежденно сказала вторая. — Сейчас найдут виноватого, посадят, успокоятся, а *** продолжится. И всё, больше ничего.

Через пару часов раздается взрыв. Вагнеровцы с криком погнали ростовчан прочь с проспекта «для вашей же безопасности». Толпа отступила на улицу Пушкинскую. В обратном направлении — к Буденновскому — шли мужчина и женщина, в ярких жилетках, с вениками, совками и пакетами мусора.

— Куда? — преградил им путь вагнеровец.

— Работать.

— Туда нельзя. Там мы работаем.

— Вам веник передать? — устало спросила женщина.

— Чего?

— У нас график.

— А у нас — мятеж.

— Главное — не потоп.

Проспект Буденновский регулярно заливает во время сильных дождей — ливневки не справляются.

— Про мятеж ничего не говорили, — кивнул дворник.

Посоветовавшись с напарником, вагнеровец предложил подметать Пушкинскую улицу, а к проспекту прийти позже. Лавочки на улице были заняты ростовчанами — они возбужденно переговаривались, обсуждая мятеж.

— Где наша полиция? Как так вышло, что город сдали? — спросила молодая девушка. Женщина рядом нахмурилась:

— А вы хотели, чтобы тут стреляли? Это же свои.

К проспекту Буденновскому приблизилась молодая пара: невеста хмурилась, сжимая свадебный букет, жених держал ее за руку.

— По моему лицу видно, что я была очень недовольна ситуацией. Было чувство: вообще-то сегодня день моей росписи, собирайте манатки и валите, откуда пришли, — говорит спустя год Марисоль Аль-Туфайли.

Теперь они с мужем шутят, что Пригожин приехал на их свадьбу. Тогда было не до смеха: близкие беспокоились и предлагали сидеть дома, но раз ЗАГС работал в штатном режиме, роспись не отменили. Марисоль слышала, что в тот день многие рестораны отменяли свадебные банкеты. Устраивать большое торжество семья не планировала.

— Мы были в шоке от этого всего. Но решили: это наша дата, делайте что хотите, пусть хоть всё взрывается и метеориты падают — отменять не будем. Мы уже привыкшие ко всякому трешу [на фоне частой работы ПВО].

Марисоль — ростовчанка, но ее отец — ливанец. Она ездила в гости к бабушке в Ливан. Говорит, что за время ее визита она видела уличные перестрелки.

Привыкшими себя называют и другие ростовчане. Собравшись в кружок, они зачитывали друг другу новости.

— В Москве режим контртеррористической операции, Собянин сказал, что понедельник будет выходным, — громко читал молодой мужчина с экрана телефона. Глашатая спросили:

— А у нас?

— А у нас в квартире газ, — мрачно ответил мужчина. Мальчик лет десяти подхватил детский стишок:

— А у нас сегодня гость! А у вас?

Ростовчане засмеялись. Режим контртеррористической операции ввели для подавления выступления вагнеровцев в Воронежской области, в Москве и Подмосковье, но не в Ростовской области, где стояла тяжелая техника на улицах и был занят штаб ЮВО. Лишним выходным ростовчан тоже не побаловали.

— Девушка, какие рейсы! Мне уже два часа пописать некогда! — крикнула мне в телефон диспетчер вокзала и бросила трубку. Перед пригородным железнодорожным вокзалом было многолюдно. Мать тащила двух детей за собой, те упирались:

— Билетов же нет! Там присесть негде! — хныкала девочка-подросток.

— Постоишь, не развалишься.

— Не хочу!

— А умереть хочешь? Видела этих придурков с автоматами? Кто знает, сколько там зэков, за что они сидели, что у них в головах!

Мальчик лет пяти играл пластиковым грузовиком камуфляжного цвета.

— Везу гранаты! — объявил матери.

— Я щас тебе по жопе дам гранату.

В зоне досмотра инспектор признался, что за целый день не успевала купить бутылку воды. Вокзал был переполнен. Свободных мест для сидения не было, люди стояли по несколько часов, чтобы уехать на электричке за город. Когда электричка подъехала, вокзал опустел — в вагоны пошли даже те, у кого не было никакого плана, что делать в месте следования.

Автовокзал опустел с утра. Кассир призналась, что рейсов нет и не появится, пока не «уйдут военные». Сколько это продлится, она не знала.

Кажется, что вместе с дневной жарой ушло и напряжение. К вечеру вагнеровцы заметно расслабились. Свободнее себя чувствовали и горожане, весь день носившие им квас, колу и пироги. Они продолжили делать фото в обнимку с чэвэкашниками. Только вагнеровцы больше не выглядели настороженными — они широко улыбались. Многие эти снимки молодые ростовчанки впоследствии опубликуют в городских пабликах с подписью «Понравился, найдись».

Мусорные баки на Буденновском были переполнены, проспект подметали дворники. Им не объявили выходной. Чтобы не потерять работу, они вышли убирать улицы, на которых стояла боевая техника и ходили вагнеровцы с автоматами.

К танку с надписью «Сибирь» ростовчанам разрешили приблизиться — и они вовсю трогали технику. Спрашивали, был ли танк в Бахмуте. «Конечно, был. И мы были», — ответили вагнеровцы. Танк с надписью «Сибирь» тут же стал фотозоной. Собралась очередь желающих присесть на броню танка и сфотографироваться с молодым чэвэкашником.

— Мальчики, будете уходить — танк оставьте! — крикнула женщина из толпы. Другие подхватыватили:

— Был «Сибирь», будет «Ростов!»

— А может, мы не уйдем никуда? — ответил вагнеровец.

— Не уходите! — весело согласилась женщина.

На танк забрался молодой парень с волосами, собранными в хвост на затылке. Вагнеровец поднял вверх большой палец, позируя. Услышала разговор двух других бойцов:

— Это че за хвостатый?

— Тихо. Сказано было: с уважением. Веж-ли-во.

Подпрыгнув, молодой мужчина ухватился за дуло танка и заглянул внутрь.

Вагнеровцы казались вышколенными: подавали руки девушкам, помогая подниматься и спускаться, разговаривали без нецензурных слов, с удовольствием фотографировались и желали ростовчанам хорошего дня.

На крыше штаба ЮВО стояли четыре снайпера. Целились в толпу. Они не стреляли — видимо, из любопытства рассматривали происходящее на проспекте через прицел, используя его как зум.

— За Россию! — кричали снайперы.

Ростовчане несли вагнеровцам кофе из «Бургер кинга», сигареты, квас и колу. За сигареты горожан благодарили особенно.

— Какие разговоры, братишка, я же понимаю: сами не пойдете, — сказал ростовчанин, принесший сигареты.

— Да мы бы рады, братан. Слышал, что Путин сказал? Мятеж. Мятеж сам себя не сделает.

— Ему просто так передали.

— Да нам многого не надо. Мы за нашего президента в любое пекло полезем. Пусть только пальцем покажет — пойдем.

Ростовчане жали руки всем четырем вагнеровцам, сидящим на бордюре клумбы.

— Ну че ты думаешь, это просто так с рук сойдет? — поинтересовался один ростовчанин другого.

— Нет, конечно. Не жилец он — смертник.

— Кто? Пригожин? — спросила я.

— Ну а кто еще. Всё, хана: наигрались. Поедет в какую-нибудь горячую точку и всё — некрологи. Или срок. Но просто так жить он не будет, это очевидно.

К сумеркам вагнеровцы открыли стрельбу у здания Ростелекома. Выстрелы не комментировали: просто велели уйти подальше. Буденновский опустел. Вагнеровцы спустились на лестницы к цокольным этажам зданий, расположенных на проспекте — и оставались в таком положении, пока пресс-служба президента Белоруссии Александра Лукашенко не сообщили: после переговоров Пригожин согласился остановить свой марш на Москву.

Сигналя, колонна военной техники покинула Буденновский. Горожане кричали: «Вагнер — сила!» На проспекте остался «подарок» Ростову — сломанный БТР с надписью, намалеванной масляной краской: «Братишка». С другой стороны вагнеровцы оставили приветствие из казахстанских мемов «Здарова, з****л».

Евгений Пригожин, которого Владимир Путин обвинил в измене и предательстве, под аплодисменты покинул захваченный им военный штаб в Ростове-на-Дону.

Ростовским чиновникам достались убытки: глава городской администрации Алексей Логвиненко посчитал, что мятеж ЧВК «Вагнер» обошелся Ростову в 92,5 миллиона рублей. Эти деньги власти решили «простить»: пресс-служба администрации Ростова сообщила, что подаст на компенсацию, только если будет признана потерпевшей стороной в уголовном деле. К моменту ответа чиновников уголовное дело о вооруженном мятеже было закрыто ФСБ РФ.

После объявления мятежа Евгений Пригожин прожил ровно два месяца. 23 августа в Тверской области рухнул самолет, на борту которого находились десять человек — из них три были сотрудниками экипажа. Генетическая экспертиза подтвердила, что Евгений Пригожин и его правая рука подполковник Дмитрий Уткин разбились во время крушения самолета. Владимир Путин сообщил, что телах погибших в самолете Пригожина нашли осколки гранат.

Стихийный мемориал руководителям ЧВК «Вагнер» появился в Ростове на месте мятежа — портреты Пригожина и Уткина установили у ростовского цирка, под плакатом с белым медведем. Сейчас здание цирка ремонтируют капитально, реконструкция займет не менее трех лет. По словам директора учреждения Ирины Юрковой, сотрудники цирка отправятся в цирки Запорожской области — в города Шахтерск, Мелитополь и Бердянск.