Задоя разбушевался

Юристы так и не сумели добиться освобождения из психиатрической больницы 20-летнего Константина Задои — сына известного «православного активиста» Юрия Задои. 11 июля закрытый суд вынес решение о принудительной госпитализации молодого человека в психиатрическую больницу. В клинику сына сдал сам отец. Суд прошел в стенах самой клиники, куда не смогли попасть ни журналисты, ни друзья юноши. Корреспондент НГС.НОВОСТИ выяснил подробности этого дела и узнал, что в подобной ситуации может оказаться каждый — а выбраться из нее будет очень сложно.

20-летний сын известного «православного активиста» Юрия Задои — Константин — оставлен на лечении в психбольнице, несмотря на протесты самого студента. 11 июля в стенах психиатрической больницы № 3 на ул. Красноводская, 36 прошел выездной суд Дзержинского района, на котором решался вопрос по поводу принудительного пребывания его в больнице. В клинику сына сдал отец лично еще 6 июля. Чтобы вызволить юношу из психбольницы, мама, его сестра и его любимая девушка решили предать этот факт максимальной огласке — и пообщались с корреспондентом НГС.НОВОСТИ.

Справка: Юрий Задоя (48 лет) — председатель местного отделения общественного движения «Народный Собор», член новосибирского Координационного совета в защиту общественной нравственности, культуры и традиционных семейных ценностей. Известен многими публичными скандалами в Новосибирске, например, в 2016 году призывал проверить деятельность группы «Ленинград» в связи с песней «В Питере — пить». По заявлению Задои в мае этого года был осужден бердчанин на 1 год и 3 месяца за репост картинки на религиозную тематику.

Непростая история семьи Юрия Задои началась около 20 лет назад, вспоминает его бывшая жена Татьяна Ганичкина, живущая в Новокузнецке. Однажды ее муж, работавший в Мосбизнесбанке, получил травму головы в криминальной разборке после того, как пригнавший ему машину знакомый решил его обмануть.

Однако подтвердить документально это женщина НГС.НОВОСТИ не смогла, заявив, что документы находятся в Новокузнецке. «Задоя после развода воровал у меня детей в возрасте 2 и 3 лет. Было возбуждено уголовное дело. Решение суда было таково, что дети проживают со мной. Он приехал в Новокузнецк, где мы жили, забрал Костю в возрасте 7 лет, насильно увез в неизвестном направлении, ребенок не пошел в 1-й класс», — вспоминает Татьяна Ганичкина. Сам Юрий Задоя для комментариев оказался недоступным — мобильный телефон не отвечал все время, пока готовилась статья. СМИ, которые побывали 11 июля на суде, он в комментариях отказал.

Константин и его сестра Мария жили с отцом последние 2 года — они приехали учиться в Новосибирск и поселились в его квартире. «Брата забрали 6-го числа днем. Отец написал заявление на имя главврача больницы (Аллы Зининой. — И.К.), далее приехала "скорая помощь" — т.е. психиатрические… Связали руки, и все. Брат даже не успел никому ни сообщить, ни позвонить. Он сидел за компьютером и переписывался как раз со своей девушкой. "Для него так будет лучше, для него так будет лучше". Вот эту фразу [говорил]», — рассказала корреспонденту НГС.НОВОСТИ Мария Задоя.

По словам родственников, причина — в расхождениях во взглядах между отцом и сыном. «Костя у нас оппозиционер, а папа Юра… Тут такой семейно-религиозно-политический конфликт, вылившийся в беспредел…» — считает Татьяна Ганичкина.

Подруга юноши Мария Кардаш рассказывает, что перед вызовом врачей Костя разбил дверное стекло во время ссоры с отцом. Сам Костя не отрицает это, объясняет девушка, но вот выкалывание глаз иконам, угрозы убийством и многое другое, в чем отец якобы обвинял парня, Костя считает выдумкой отца. Корреспондент НГС.НОВОСТИ получил от Марии Задои врачебное заключение, которое представлено в суде, где подробно описаны действия, якобы совершенные юношей. «В связи с нарастающей агрессией и неадекватным поведением отец вызвал психобригаду 05.07.16, но сын до приезда скорой помощи убежал. Сегодня вновь угрожал отцу физической расправой», — в частности, сказано там.

Близкие родные и товарищи Кости по медуниверситету, где он учится в педиатрическом отделении на 2-м курсе на хорошо и отлично, не согласны с выводами врачей, поставивших диагноз «острое полиморфное психотическое расстройство без симптомов шизофрении». Староста группы Екатерина Бородина отмечает, что Константин Задоя — веселый и активный парень, быстрее многих сдает зачеты, всегда интересуется чем-то новым по своей профессии и никогда не замечался в какой-то неадекватности.

В больнице, по словам родных, Константина держат в палате, где лежат еще около 30 больных, в том числе и буйные. «Мой брат в силу того, что юридически подкован, знает, что нельзя ничего подписывать. И никакие бумажки не подписывал…» — уверяет Мария Задоя, добавляя, что врачи запретили приходить в больницу девушке Кости и стали следить, чтобы во время визитов родственников он не пользовался телефоном, хотя раньше это не запрещалось.

Позицию суда и больницы выяснить не удалось. Заведующая мужским отделением Татьяна Власова коротко выдала, что она ничего комментировать не будет, на официальный запрос редакции больница ответила отказом со ссылкой на закон о защите личных данных и диагноза пациента. Помощник прокурора Дзержинского района Дмитрий Константинов, который выступал в суде, тоже не смог озвучить позицию прокуратуры: «Это было закрытое заседание, предупреждались мы в суде о неразглашении всех данных».

Адвокат Задои-младшего Юлия Жемчугова заявила, что подаст жалобу на судебное решение. «Этот прецедент говорит о несовершенстве [психиатрической] системы. Получается, что написал [заявление] папа, а все говорят, что человек адекватный… А парень на вчерашний день уже находился четверо суток в больнице, и ему вкололи аминазин», — констатирует Жемчугова. По словам юриста региональной общественной организации инвалидов «Перспектива» Линь Нгуена,

принудительная госпитализация в психиатрическое заведение разрешена законом о психиатрической помощи от 1992 года. И подпадает под нее любой, кто может нанести вред себе или окружающим, оставшись на свободе.

Если в психбольницу помещен здоровый человек, то этот человек должен вести себя спокойно, не провоцировать врачей, но при этом ясно высказать свое мнение, что он не нуждается в госпитализации и не согласен ни на какое медицинское вмешательство или обследование. «Это спокойно и четко надо говорить всем лицам, которых он встретит», — отметил Линь Нгуен. По его словам, у каждого госпитализированного есть право на звонок друзьям или родственникам, и звонить надо тому, кто в этой ситуации сможет помочь или оперативно найдет юриста. Принудительно госпитализированный имеет право встретиться со своими родственниками или знакомыми, а представлять его интересы может любой — даже не родственник. Доверенность на представление интересов должен заверить главврач или приглашенный нотариус.

По словам эксперта, здоровый человек, если его принудительно госпитализировали, должен бороться за свои права — желательно письменно. «Не дали ознакомиться с правами — жалоба, ввели лекарства — жалоба, ввели какие-то меры стеснения — еще одна… И так по каждому факту. Можно сразу всем. А медучреждение обязано отправлять эти жалобы. И не только в электронном виде, но и бумажном», — объясняет г-н Нгуен. Однако все это, замечает адвокат Геннадий Шишебаров, вряд ли поможет человеку, который уже оказался по ту сторону больничной решетки. «Реально чтобы помочь такому пациенту, судом должна быть назначена независимая психиатрическая экспертиза… Но в суде апелляционной инстанции добиться этого малореально», — считает Шишебаров.

Илья Калинин

Фото arda-sava?c?o?ullar?-essential-iStock (1), стоп-кадр с видео на youtube.com (2), фото предоставлено Марией Задоей (3)