Елена Гамарник: «Надо мной осуществлялось глумление»

В прошлую среду, 20 апреля, генеральный директор Новосибирского областного фонда обязательного медицинского страхования (НОФОМС) Елена Гамарник объявила на пресс-конференции, что устала от конфликта с губернатором и подумывает написать заявление «по собственному желанию». Василий Юрченко еще 18 февраля уволил госпожу Гамарник, но 15 апреля Центральный районный суд восстановил ее в должности. Елена Гамарник рассказала о тяжелом рабочем понедельнике 18 апреля, когда она с решением суда на руках пришла в свой кабинет и узнала, что ее организация переименована, а ее должность упразднена.

Хронология увольнения директора НОФОМС Елены Гамарник. 18 февраля 2011 года директор НОФОМС Елена Гамарник уволена распоряжением губернатора НСО Василия Юрченко. И.о. гендиректора НОФОМС с 21 февраля 2011 года назначена Елена Рубан. 24 февраля Елена Гамарник заявила, что будет в суде отстаивать свое право руководить местным ФОМС. Рассмотрение иска в Центральном районном суде Новосибирска началось 18 марта. 15 апреля Центральный районный суд Новосибирска вынес решение восстановить в должности генерального директора Новосибирского областного фонда обязательного медицинского страхования Елену Гамарник.

Как вам удалось добиться восстановления в должности?

24 февраля я подала иск в суд Центрального района г. Новосибирска с требованием признать мое увольнение незаконным и восстановить в занимаемой должности. В течение двух месяцев шел судебный процесс, и 15 апреля суд вынес решение, полностью удовлетворяющее требования искового заявления — признать мое увольнение незаконным и восстановить в занимаемой должности. После получения резолютивной части и исполнительного листа я должна была в понедельник (18 апреля. — К.П.) приступить к исполнению своих обязанностей руководителя ФОМС, что я и сделала, придя к 9 часам в здание областного ФОМС. Я показала охране свой исполнительный лист, документ, удостоверяющий личность, и совершенно беспрепятственно попала в свой кабинет, так как он был открыт и секретарь ждала меня в приемной.

В течение двух часов с 9 до 11 я начала вникать во все дела за период моего отсутствия в фонде. Часам к 11 в фонд приехала госпожа Рубан и начала требовать, чтобы я освободила этот кабинет. Может быть, они бы предоставили мне какое-нибудь другое помещение в здании фонда.

Если с 18 февраля существует другой руководитель организации, то нельзя на эту должность при живом человеке назначать кого-то другого. В соответствии с Трудовым кодексом — 83-я статья, часть 2 — это является обстоятельством непреодолимой силы, и с Рубан должен быть расторгнут трудовой договор. Рубан должна была освободить должность. Правительство (НСО. — К.П.) этого не делает. Ему кажется это правильным и они считают, что в фонде должно быть два руководителя.

Правда ли, что фонд переименован и вашей должности «генеральный директор» больше нет?

Что касается заявлений руководителя государственно-правового департамента (Натальи Омелехиной. — К.П.) о том, что нет такого учреждения и нет такой должности, то я бы хотела пояснить эту ситуацию. С 1 января вступил в силу новый федеральный закон 326-ФЗ, который регламентирует обязательное медицинское страхование на территории РФ. Что в прежнем, что в новом законе было записано — «Территориальные ФОМС», поэтому у нас на территории законом облсовета эти два понятия («территориальный» и «новосибирский областной». — К.П.) считаются равнозначными.

Я попросила у своих сотрудников штатное расписание, которое действовало на 18 апреля, когда я пришла в фонд. К своему удивлению, я увидела в штатном расписании должность «генеральный директор». Я спросила, вносились ли изменения по фонду в какие-либо документы? Да, вносились. Мне приносят приказ, подписанный Рубан, где перечислен ряд документов, в том числе штатное расписание, но в котором меняется только название — «областной» на «территориальный».

К своему удивлению, я увидела, что в моей трудовой книжке написано «Областной фонд обязательного медицинского страхования переименован в Территориальный фонд обязательного медицинского страхования». Эта запись сделана без номера, и, как мне объяснили, по всем сотрудникам ОФОМС. Я спрашиваю дальше: «Уважаемые сотрудники, заключили ли с вами дополнительные соглашения к вашим трудовым договорам о том, что у нас поменялось наименование организации?». Нет, не заключили.

Теперь у меня есть вопрос: «А как же Рубан, являясь директором, не нашла своего отражения в штатном расписании, которое действует в ФОМСе?». Областной это фонд или территориальный — это просто игра слов.

Как продолжался ваш первый рабочий день?

Все началось где-то с половины первого, когда в присутствии журналистов пришли трое представителей областной администрации. Без стука заходят в кабинет, не представляясь, дают мне две бумаги. Одна из них — распоряжение правительства НСО о признании моего увольнения недействительным. Вторая бумага — очередной запрос для наложения на меня очередного дисциплинарного взыскания с целью последующего увольнения. То есть та отработанная схема, которая была применена и в первый раз. Первое распоряжение под роспись я получила, а второе попросила зарегистрировать в канцелярии и поставить входящий номер на документе. Больше я их не видела.

Все это время Рубан находится со мной в кабинете и старается меня угрозами, уговорами выдворить из кабинета. Я поняла, что она вызывает милицию. Кроме того, у меня есть аудиозапись, на которой она сказала: «Мы вас не только уволим, мы вас еще и посадим». И эту запись я готова предъявить не только ей, но и всем. Это является прямыми угрозами в мой адрес.

Часов около четырех, также без стука, в кабинет заходят трое представителей правительства НСО и четыре сотрудника милиции — вызванный наряд, который состоит — ни больше, ни меньше — из двух подполковников, капитана и лейтенанта.

Подполковник начал составлять какой-то протокол. Я спросила: «Что случилось, в чем дело?». Подполковник сказал: «На имя начальника ГУВД поступило заявление от Рубан о том, что в фонде находится Гамарник, которая…». Я могу дословно прочитать: «18.04.11 года Гамарник в нарушение законодательства изъяла подлинники документов, относящиеся к деятельности Территориального фонда ОМС, с намерением вынести их из здания фонда. Прошу предотвратить совершение выноса документов с целью их уничтожения».

Милиция меня не на пороге или где-то остановила с тем, чтобы подтвердить изложенные в заявлении жалобы. Кроме того, на столе были рабочие документы, но не было подлинников — оригиналов каких-либо документов. Сотрудники милиции сначала осмотрели их визуально, а потом начали процедуру описи, переписи, копирования — и так в течение 4 часов. С 4 до 8 часов надо мной осуществлялось это глумление.

После того как понятые заверили все документы, которые находились на моем рабочем столе, их почему-то передали на ответственное хранение все той же Омелехиной (член правительства НСО. — К.П.), которая к деятельности фонда не имеет никакого отношения.

На все эти действия я подготовила обращение в прокуратуру НСО с тем, чтобы они разобрались, почему милиция себя так вела, почему было осуществлено изъятие документов. Как мне пояснили, изымать можно только в рамках возбужденного уголовного дела, и для этого существует специальная процедура.

В начале 9-го я уехала из фонда. Рубан еще оставалась там. Были поменяны замки в кабинете. Во вторник утром мне позвонила секретарь и сказала, что у нас новое частное охранное предприятие, более 10 человек которого находятся в фонде и проверяют каждого сотрудника, дежурят в состоянии повышенной готовности.

Во вторник я взяла больничный лист по болезни маленького ребенка. Сейчас я нахожусь на больничном и ухаживаю за своим ребенком.

Вы привлекали судебных приставов к исполнению решения суда?

Не привлекала, потому что я абсолютно беспрепятственно зашла в помещение фонда и заняла свой кабинет. 18 апреля показало, что решения суда вполне могут не выполняться. Ведь «восстановить в занимаемой должности» — это не просто запустить на Красный проспект, 80. Необходимо осуществить допуск к выполнению своих профессиональных обязанностей как руководителя. А это все, что связано с деятельностью: подписание каких-то финансовых документов и прочее.

Печать Рубан у секретаря изъяла и до конца дня просто не отдала. Фактически к исполнению своих обязанностей я допущена не была.

Наем частной охраны предусмотрен бюджетом фонда ОМС?

У нас в штатном расписании есть охранники. То, что сейчас там находится ЧОП и кто за это платит — я не знаю. Кроме того, меня очень волнует вопрос планируемого переезда фонда в бизнес-центр из здания на Красном проспекте, 80. Я считаю, что вместо 30 тыс. в месяц платить 600 тыс. рублей в месяц владельцам частного бизнес-центра — это верх нерационального использования государственных средств.

Куда планируется переезд?

Переезд планируется на Фрунзе, 88 в частный бизнес-центр, где хотят арендовать 930 кв. метров по 650 рублей за квадрат.

Что охраняют 10 охранников ЧОП в фонде?

Наверное, охраняют фонд от меня. Может быть, меня бы и пропустили, хотя я не очень в этом уверена. С приставами точно бы пропустили, но не пропустили бы ни одного человека, который бы пришел ко мне. 18 апреля Рубан стояла в приемной, и даже если я по внутреннему телефону приглашала кого-то из сотрудников к себе в кабинет — она их просто не запускала: «Нечего там делать».

В чем причина конфликта, на ваш взгляд?

Мне сложно комментировать, чем я была неугодна губернатору. Я работаю в должности руководителя всего на три месяца дольше, чем он в должности губернатора. За тот период, когда он был назначен и я была руководителем, мы виделись всего дважды. Один раз, когда мне срочно нужно было срочно решить вопрос по поводу внесения изменения в бюджет, он меня принял. Никаких претензий, указаний или установок в работе мне не было сказано. Второй раз — 15 января, когда он мне предложил написать заявление «по собственному желанию».

Что вы ждете от этого конфликта?

Если честно, 15 числа после вынесения решения суда я была слишком наивна и думала, что мы живем в правовом государстве, и если существует решение суда, то, наверное, все должны его выполнять.

Проведя свой первый рабочий день, я поняла, что даже с решением суда я не могу справиться со всем правительством НСО и со всем ГУВД НСО. Поэтому ничего хорошего я не жду и в такой обстановке я работать не собираюсь.

Напишете заявление «по собственному»?

Я его еще не написала, но после закрытия моего больничного я приму решение.

Почему вы тогда сразу не сдались?

Наверное, все зависит от человека. Я по натуре боец.

Каков годовой оборот средств, которые проходят через ваш фонд?

9 миллиардов рублей.

Что конкретно сейчас вам мешает прийти на работу и отменить все решения Рубан?

У меня просто нет желания. Я не могу одна противостоять этой государственной махине. Я туда просто больше не хочу приходить. Может быть, я морально за эти два месяца была так вымотана, что я с ними бороться просто не хочу.

Где вы планируете работать в дальнейшем?

Думаю, что с этим проблем не будет. Я найду работу. Сложно, когда человек переходит из государственной структуры в бизнес или из бизнеса в государственную структуру, потому что мозги работают совершенно по-другому. Я не смогу работать в бизнесе или коммерческих структурах. Я найду себе работу в государственных.

Константин Пономарев

Фото автора