Первые 12 минут после взрыва. Как работали спасатели в доме на Линейной — о людях под плитами и на балконах

Пожарные сутки заканчиваются не в полночь, а в 9 часов утра. Так что в 07:39 заступившая накануне, 8 февраля, дежурная смена если и не спала, то уже явно предвкушала, как пройдет через КПП и разъедется по домам. Четыре минуты спустя пожарных отправят на вызов «взрыв газа, обрушение подъезда», а еще чуть позже о трагедии на улице Линейной в Новосибирске узнает вся страна. Журналисты НГС поговорили с тремя спасателями, которые оказались на месте ЧП первыми.

Пожарно-спасательная часть № 5 расположена на улице Вавилова в Заельцовском районе — это 3 километра от Линейной, 39.

5–6 минут по пустым улицам, если соблюдать правила и не включать сирены. Пожарные успели еще быстрее, хотя и не до конца понимали, куда спешат.

— Была надежда, что это ложный вызов, — говорит начальник караула Владимир Легостаев. — Как когда звонят и «минируют» [дома].

Об этом говорят и все его сослуживцы. Повод для вызова был слишком страшный, слишком неожиданный для Новосибирска, где катастрофы со взрывами и обрушениями, пусть и частичными, жилых пятиэтажек, к счастью, происходят совсем нечасто.

— Только когда повернули с Нарымской на Линейную и увидели, что очень много дыма и зарево [поняли, что не шутка], — подтверждает его слова коллега Александр Филипенко. — Ведь с утра еще на улице темно было, так что понятно стало, что что-то действительно произошло.

Он служит в МЧС 10 лет и может вспомнить немало крупных, серьезных, сложных пожаров, но ни один из них даже близко не походил на то, что случилось на Линейной.

Первым такой опыт стал и для начальника караула, да и для всех остальных спасателей. За годы службы (в МЧС он пришел в 2011-м) Владимир Легостаев ни разу не работал на обрушениях.

— Вы приезжаете, на всё это смотрите... Какая первая мысль?

— Страшно. Потом ты начинаешь что-то делать, руководить, отдавать приказы, и когда что-то делаешь, тебе не до страха.

Но он был самым старшим и по званию, и по должности. Решать, что делать, нужно было ему.

— Я руководил всего 12 минут, — улыбается он. — Потом прибыл начальник службы пожаротушения, полковник. И он уже руководил — так происходит, когда несколько частей на месте и их работу надо координировать.

— Что можете про эти 12 минут сказать?

— Страшно, — повторяет Владимир. — Страшно не сделать то, что ты можешь, что ты обязан, допустить ошибки. Как раз в первые 10–15–20 минут нужно отдать правильные указания, чтобы люди успели приехать, оказать помощь. Эти первые минуты очень важны. Если ты не успеешь, люди могут погибнуть. Когда прибыл начальник, я пошел работать просто как спасатель. Это сильно проще.

За те самые первые, важные 12 минут он опросил стоявших на улице людей, и те указали на бетонный завал, под которым стонал живой человек.

Первый приказ, который отдал Легостаев, был спасать людей из горящей хрущевки. Если из первого и четвертого подъездов люди могли выйти сами, жителям заваленного обломками третьего и обрушившегося второго без посторонней помощи было не выбраться.

— Сначала с помощью ручных пожарных лестниц с самого подъезда, с площадки третьего этажа эвакуировали трех человек и бабушку из квартиры на третьем же этаже, — легко перечисляет Александр Филипенко. — Потом на балконах на третьем этаже мужчина и женщина просили о помощи, с пожарным Сашей Саенко спустили их по штурмовой лестнице.

Проблемы начались на четвертом: там оказался заперт в собственной квартире пожилой мужчина с больными коленями.

— У него плохо гнулись ноги, и он не мог перешагнуть через перила балкона. Мы приняли решение эвакуировать его с другой стороны дома, где был установлен коленчатый подъемник с люлькой, и через окно его спустить.

В итоге технику не дождались: в окна задувал едкий дым, и оставаться в квартире было опасно. К тому же Филипенко и Саенко получили новые данные о том, что на 5-м этаже могут находиться молодая мама с ребенком. Пожилому человеку все-таки помогли спуститься по лестнице, не используя подъемник.

— Люди в окнах, крики, паника, — характеризует пятиэтажку на Линейной в первые минуты после взрыва тот самый Александр Саенко, который доставал людей с балконов и окон второго подъезда вместе с Александром Филипенко.

Он очень спокойный, немногословный и, кажется, был таким и когда вокруг пылал вышедший из-под контроля огонь, а над головой опасно поскрипывали бетонные перекрытия. На вопрос, как определяли, кого спасать первым, отвечает:

— Мы панике не поддаемся, чужой — тоже. Если один балкон в огне, в дыму, а с соседнего кричат и просят о помощи, всё равно сначала будем эвакуировать пострадавших с балкона, где угроза жизни больше.

В тот момент, когда спасатели рассказывают о своей работе, на традиционные термины-штампы — «пострадавшие», «эвакуировать» — обращаешь мало внимания. Просто сухие казенные слова накрепко въелись в их речь, как жирный пожарный дым въедается в одежду.

Правда, вместо общепринятого «хлопка» трое спасателей всё равно говорят «взрыв».

После того как Владимир Легостаев передал полномочия начальнику службы пожаротушения, а жильцов спустили с верхних этажей, спасатели из пятой части встали на разбор завалов. Александр Филипенко стоял в цепочке, которая передавала мелкие обломки бетонных плит. Владимир Легостаев разбирал тот самый бетонный завал, на который ему указали местные жители.

— Мы ее откапывали, ломали гидроинструментом арматуру плит, поднимали [плиты] краном. Но в основном вручную. Сразу приступить не могли, потому что в первую очередь спасали из подъездов, но когда люди (подкрепление из других пожарно-спасательных частей. — Прим. ред.) прибыли, там постоянно работало 6–8 человек.

Но даже в таком составе разгребать завал пришлось не меньше часа. Бережно, по камушку, чтобы не повредить раненой еще сильнее, но всё равно торопясь успеть.

— Она была живая. Шевелилась, стонала, подавала признаки жизни. Сначала мы ее откопали от таза до ног: там мелкие осколки были, — вспоминает Владимир Легостаев. — Потом — туловище, которое было под плитами. Вообще ей повезло: она попала в карман из плит, и ее не сильно придавило. Подняли краном сначала одну, потом вторую. И потом уже подняли ее на щит, понесли в скорую. И это такое счастье, что всё не зря...

Караул сменили только ближе к полудню. К тому моменту шли вторые сутки работы спасателей, но кажется, этого никто не замечал.

И может быть, все они считали, что им еще повезло.

— На месте ЧС мы присутствовали где-то 3,5 часа. Там был один погибший, которого сразу завалило. Остального мы не видели. Люди были, но они были под завалами, — спокойно говорит Владимир Легостаев. — Фрагменты тел изломанные, погибшие — этим непосредственно третий караул занимался, который там сутки работал. Это всё досталось им.

НГС следит за трагедией на Линейной и ее последствиями с раннего утра 9 февраля. Все материалы по теме мы собрали в одном месте.