«На спор ушёл в лес»: под Сочи неделю ищут пропавшего 13-летнего новосибирца

«Внимание, потерялся ребёнок! 3 июля в 19:00 оторвался от туристической группы. С тех пор его местонахождение неизвестно», — с этого начинаются сотни листовок, которые расклеены по всему Сочи и его окрестностям. По данным Южного регионального поисково-спасательного отряда МЧС России, новосибирец пропал в горно-лесной местности в составе туристической группы — в ней было около 20 человек. Такой поход обычно занимает около 3–4 дней, но к вечеру 3 июля, когда группа спускалась с подножия горы Фишт и шла в сторону Сочи, на привале вдруг заметили, что Всеволода среди них нет, и наутро сообщили спасателям. 

Всю неделю подростка ищут более 40 человек.

Спасателей доставили к месту на вертолётах. Вместе с ними поиски ведут волонтёры местного отделения «Лизы Алерт», медики, полицейские со служебными собаками, неравнодушные местные жители и поисковики из других городов, в том числе из Москвы. 

Всеволод потерялся в районе кордона Бабук-Аул — горно-лесистой местности, которая отличается очень густой растительностью, из-за чего с вертолёта искать подростка оказалось бессмысленным, отмечают в поисково-спасательном отряде МЧС. Кроме того, как рассказали НГС сочинские волонтёры, в первые дни после пропажи шёл проливной дождь, что сильно осложнило поиски.

«Мы с ним играли в волейбол на приюте Фишт (турбаза. — К.Ш.) днём раньше — открытый, добрый, хороший паренёк. Так странно было слышать о его пропаже, значит, произошёл серьёзный конфликт в его группе. А пропал он у Прошкиного камня — это единственное место, где очень много валунов, скал и трещин. В любую попал бы, и не найти быстро. Вертолёты с тепловизорами прочёсывали тот район. Не нашли. Собаки след не смогли взять из-за ливней», — рассказал корреспонденту НГС в переписке во «ВКонтакте» Игорь Г. Он видел туристическую группу, в которой был Всеволод, перед тем, как та отправилась в поход.

За неделю поисков спасателям удалось найти лишь рюкзак подростка, в нём были спички, вода и перекус — главное, без чего в диких условиях обойтись сложно.

«При нас [сотрудники МЧС] нашли его рюкзак. Похоже, что он его скинул и решил налегке добежать до Дагомыса, ушёл с траверсной основной тропы вниз к ручью, и там его след потерялся. <...> Есть разные версии, но самая правдивая (и я бы так на его месте сделал) — решил напрямую по ущелью через лес выйти к морю, телефон с навигатором имеют все сейчас, и несложно проложить прямой маршрут. Но, похоже, он или не рассчитал свои силы — ущелье слишком опасное, или он упал, сломал ногу, или разбился, или вышел в Дагомыс, узнал об поисках и пока молчит», — добавил он.

Туристическая группа, в составе которой был Всеволод, состояла из нескольких подростков 13–15 лет под руководством двух мужчин и учительницы, из-за которой, по словам волонтёров, подросток сбежал. 

«Их учительница — очень строгая тётка старших лет. При нас орала на молодёжь свою, они не слушались её. В группе её были напряжёнки с её руководством, в МЧС она не регистрировала свою группу. Я, как инструктор горного туризма, к подобным руководителям не очень хорошо отношусь, так как знаю, что атмосферу в группах надо создавать дружескую — и чтобы все участники сплачивались и доверяли руководителю, а тут такой яркий пример неправильного руководства и плачевный результат. По слухам в его группе, 

Сева повздорил с руководством и на спор ушёл в лес. Он был в середине пешей колонны», — говорит Игорь. 

По словам Игоря, каждый вечер руководители грубо заставляли детей идти спать, не шуметь и не смеяться, но многие, несмотря на запреты, ушли отдыхать в беседку. Сами же руководители сейчас находятся в Бабук-Ауле, но почти ни с кем не общаются.

«Я видела их на приюте Бабук-Аул, — рассказала волонтёр Галина Ж. — Лично общалась с учительницей Мариной. Она говорит, что всё было хорошо. Они до спуска говорили о футболе. Говорит, у него болел живот и мог отойти в туалет. Но из середины группы он исчезнуть не мог, значит, был разрыв». 

Всеволод приехал в Сочи погостить к тёте на летние каникулы вместе с мамой — его семья живёт в селе Щербаки в 45 километрах от Татарска. Но по каким-то причинам ни тётя, ни мама пойти в поход не смогли и отправили его одного. 

Родители Севы работают в школе: папа — директор, а мама преподаёт историю и обществознание. Родители отказались общаться с корреспондентом НГС, лишь подтвердив, что прилетели в Сочи после новостей о сыне. Пока на Кубани развернулась целая операция, деревня Всеволода несколько дней стоит на ушах, ведь его семью знали все местные. 

«Сам он приёмный, и конфликты с ним были, — рассказывает знакомая семьи Ирина (имя изменено по её просьбе. — К.Ш.). — Однажды родители его одноклассников написали жалобу с просьбой, чтобы его перевели в другую школу. Сам мальчик избалованный, потому что родители так к нему трепетно относились. Учился он плохо. Все говорят, что его надо к психологу, потому что 

родители воспитали так, что "он сын директора", а значит, выше всех и особенный — вот в нём это отложилось.

Отец его директор, я не знаю, какой он в жизни дома, а так он директор, и всё, а мать всё время больная и строгая, как и отец. <...> Я не удивлюсь, что он с группой повздорил (во время похода в Сочи. — К.Ш.) и ушёл, но не понимаю, почему взрослые так ко всему отнеслись».

По словам же друзей, Сева — очень общительный и дружелюбный, а ещё красиво поёт и играет на фортепьяно. Он учился в музыкальной школе.

Поиски Всеволода продолжаются седьмые сутки. Спасатели расширяют район поиска, с помощью альпинистского оборудования они приступили к обследованию каньонов рек Бушуйка, Буший, ручья Беюк, сообщает пресс-служба Южного поиского-спасательного отряда. 

На четвёртый день поисков пропажей новосибирца заинтересовались кубанские следователи — они организовали доследственную проверку и возбудили уголовное дело. «В связи с отсутствием сведений о месте нахождения пропавшего, а также длительным его отсутствием <...> 7 июля 2018 года возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ (убийство)», — сообщают на сайте СК по Краснодарскому краю.

Читайте также: 

Надежда сводит с ума: три истории матерей, дети которых пропали без вести, — каждый день для них пытка.