«Сейчас у нас хоть кривая, но полная семья»

В России ежегодно сотни детей теряют родителей. Судьбы одних складываются совсем печально — детский дом, общие комнаты на несколько сверстников, в лучшем случае — подобранные соцслужбами усыновители. Другие остаются в разрушенной горем семье: как правило, бабушки и дедушки берут на себя заботы по воспитанию внуков, превращаясь в нечто среднее: уже не бабушка, ещё не мама. НГС.НОВОСТИ побывали в трёх семьях, где старшие родственники оформили на себя опеку над внуками, и выслушали тяжёлые истории о том, как они справляются со свалившимися на них родительскими обязанностями и воспитывают детей, которые недавно пережили смерть мамы и папы.

Галина Борисовна, 55 лет. Воспитывает внука Гену

В 2014 году единственная дочь Галины Борисовны Полина спрыгнула с 12-го этажа высотного дома на ул. Русской. Ещё до трагедии бабушка проводила много времени с внуками — дочь, которая много лет принимала наркотики, часто оставляла ей детей. После гибели Полины её старшего сына Гену, которому сейчас 11 лет, воспитывает Галина Борисовна. А пятилетнюю дочь Соню забрала под опеку другая бабушка.

«Отец Гены умер, когда ему было ещё два года. И собственно с двух лет он практически всегда со мной. Она-то девушка свободная, придёт-уйдёт. Так и жили. Эти наркотики... всё это было, как болото. И такое чувство постоянно, как что-то сейчас будет. Даже деньги всегда были на её похороны.

Я понимаю, что звучит цинично, но теперь я хоть знаю, где она. Иногда выхожу, там фонари на башне горят. Знаю, что она там.

Когда Полина опять вышла замуж — за такого же кекса, как она, — переехали в Бердск, Гену себе забрали. Он с ними прожил зиму, необутый, неодетый. Она думала, что он не понимал. А в 6 лет Гена знал, что "они поехали на такси за наркотиками", потом мне рассказывал.

Когда Полины не стало, Гене было восемь, он был на похоронах, прощался. А ведь у него всегда в подсознании было как две мамы. Ни в детском саду Полину не видели, ни в школе. Гена зовет меня бабушкой. Но, бывает, к вечеру теряет, видимо, контроль, может сказать "мама". Наверное, в этот момент мне доверяет больше.

Сейчас он летом у родителей отца, в Омской области, на натуральном хозяйстве. Там куры, утки, гуси. В июне стрижка овец, потом сенокос, потом то собаки, то кошки окотились, телята, рыбалка, мотоцикл. Да нет, не ревную, отдыхаю пока. Я же злая бабка. (Смеётся.) Утром: вставай, иди, приди, уроки делай, на тренировку, подъём. И это каждый день. А там добрая бабушка — спи сколько хочешь. Здесь читать по полчаса в день всякими разными уговорами, по очереди. А там ничего не заставляют.

Как-то он мне сказал: "Ты думаешь, мне легко жить?". Я: "А что тебе тяжело?". Он: "Ну вот у меня ни папы, ни мамы нет". Я: "Ну да". (Смеётся сквозь слезы.) И действительно нет, что я могу сказать...

По первости говорил, что дети могут в школе сказать: мол, твоя мама умерла, бабушка скоро сдохнет. Со мной психолог в школе не разговаривал, но есть же мамашки дотошные. Они мне передали, что психолог сказал, что в классе мало детей без проблем, один из них — это Гена. Ну, конечно, приятно.

В школе когда праздники, понимаете, им (мамам. — А.Б.) где-то 35, им всё это интересно. А мне уже нет. Я прихожу на собрание, сажусь, как в 10-м классе, на последнюю парту, смотрю на это всё, отбываю срок, сдаю деньги. Где-то похихикаю.

Как-то говорю Гене: "Что-то ты давно ко мне не подходил, давай хоть обнимемся". Или вечером выключили свет, он ложится рядом: "Баб, ты меня погладь, массаж поделай".

Конечно, есть опасения. Это же всё рядом, на улице, предлагается. Я пыталась узнать, что у нас в школе с наркотиками. Вроде человек сказал, что не знает. Я сказала Гене, что комната у него отдельная будет только после 18 лет. Ноутбук тоже проверяется периодически. Но всё равно успевает что-то посмотреть, что не надо.

На дзюдо ходит. Когда говорит, что не хочет, я сразу: "Хорошо, завтра надеваешь бант и юбку, идешь плясать". Видит, что бесполезно, соглашается. Бывает ему скучно, тогда берёт сумку и идёт на тренировку. Тренер знает ситуацию, говорит: "Отправляйте каждый день, чтобы не болтался".

Гена похож на всех — и на меня, и на Полину, и на своего отца. Хотите, я вам покажу (открывает папку с фото на компьютере), сейчас же все бабки компьютеризированные.

Я знаю, что мне помогло справиться. Я сказала мужу (Галина Борисовна вышла замуж, когда Полине было 14 лет. — А.Б.), чтобы купил мне свечей на 40 дней. И каждый день выбирала время, садилась. Свечка горит 40 минут, я читала молитву. Читаешь минут 30 и чувствуешь, что всё не так плохо. Гена однажды сказал: "Возьми меня на исповедь, я не хочу в аду гореть". (Смеётся.)

Сейчас у нас хоть кривая, но полная семья. У нас есть "страш-ш-шный дедушка". (Смеётся.) Я могу 15 минут говорить: "Гена, вставай", а дедушка один раз говорит. В кино Гену водит, в "Эдем" (новый ТЦ в Академгородке. — А.Б.) стали "нырять" без конца.

Я тут поняла, что здоровье у меня слишком рухнуло. И каждое утро мы теперь ходим на пляж купаться, а в этом году и вечером. Начала аквааэробикой заниматься. Купила гантели, начала в "Аванпорту" прыгать с этими гантелями ("Аванпорт" — это место такое, где мы купаемся). Недавно прохладно было, на левый берег сходили, понюхали, как ракушки пахнут.

Его называет дед, а меня — баба. Я же не Алла Пугачёва, чтобы меня Аллой звали. (Смеётся.) "Галя", что ли, говорить?

Сейчас для меня программа-минимум — чтобы до его 20 лет дожить, чтобы он мог самостоятельно жить, чтобы не таскали его по разным семьям. Хочу, чтобы мир, который я создаю, никто уже не разрушил».

Ольга Владимировна, 63 года, воспитывает внучку Настю с 3 лет

Шесть лет назад сын, невестка и старший внук Ольги Владимировны погибли, задохнувшись угарным газом в подвале своего дома.

«Была прекрасная семья, у них в Оби свой дом. Помню, что 12 июня, Троица. Ушли на работу, оставили Настю, Колюшку (старший внук, которому на тот момент было 16 лет). Залили в подвале кислоты, так в деревне делают — сын говорил, что там ил и всё такое. А такая жара была. Потом, когда должны были прийти, я звоню, Настя берёт. Говорю: "Где мама?". Она: "Мама, мама!", а там пустота. Думаю, ну не может как-то так тихо быть, чтобы рядом с Настей никого. И так не один раз. Вообще плохо мне стало. Отпросилась, поехали туда, меня отвезли.

Водитель первый зашёл, выходит: "Ольга Владимировна, вам там делать нечего, вы туда не заходите. Надо милицию вызывать". Зашла, только глянула — там Колюшка лежит. Их даже не видела. Настю схватила, говорю: "Что же мы будем делать?". Настя же мне потом рассказывала, что тоже хотела полезть, но там была лестница большая, у неё ножки не достали.

Она первое время говорила: "Баб, давай туда сходим, может, их вылечили уже". Настя же не видела похороны, через год только поехали с ней на кладбище.

Да, Настя бабой меня называет. Зачем какие-то подмены делать? Была бабушкой и превратилась в маму? А сначала она всех молодых женщин, даже на улице, называла мамой. Мамой сейчас зовёт мою сестру, Иринка на 8 лет меня моложе, она ей крестная. Вот так и живем одной семьёй, получается.

Вы знаете, я уже как-то втянулась. Настя — Лев, это Огонь, а я Вода. Я говорю: "Всё равно же я огонь-то притушу". Она тут быстро: "Я солнце, твою лужу быстро высушу". Баловать? Ой, я строгая. Я к себе строгая и к сыну была строгая. Но ночью могу поцеловать. (Смеётся.)

Летом пока ничего не делали, Настя в лагере была. А сейчас навёрстываем. Гайдара уже прочитали. Вчера в дневник записали тему — о чём, герои, какие понравились, какие не понравились.

Она ласковая девочка. Всех любит… и собак, и... мне кажется, она и змею полюбит. (Смеётся.)

На собрания хожу в школу. Ой, там есть такие активные. А мне хватило с сыном активничать. На первом собрании они сами руку вот так подняли (показывает), кто будет деньги собирать, кто то, кто другое. Бога ради. Хорошие женщины. И сейчас как-то мир, наверное, другой. Никому даже не интересно, почему она со мной. Просто не задают вопросы.

Конечно, плачу и плакала. Но передо мной ребёнок. И некогда было кваситься, жаловаться. То, что было, там осталось. Случилось уже. Да, она заставила и заставляет жить. А как я её оставлю?

Мне надо её выучить, чтобы она открыла дверь, чтобы её никто не обманул. Прошу себе здоровья, чтобы оставить её в этом миру и перед сыном отчитаться. Мы там не были, не знаем. Но всё равно себя успокаиваем — говорим, что там встречают».

Анна Николаевна и Александр Петрович. Воспитывают внучку Катю с 1,5 лет

Внучку Катю Александр Петрович и Анна Николаевна забрали на воспитание 16 лет назад. Её родной отец после драки оказался в колонии-поселении, мать-наркоманка просто пропала в один из зимних вечеров.

А.Н.: Катя меня мамой называет. Я сначала говорила, что я не мама, я бабушка. А потом — пусть зовёт, ей же надо кого-то звать мамой.

(«А первое слово, которое она произнесла, было "дед"», — с улыбкой добавляет Александр Петрович.)

А.Н.: Вот так и получилось, меня она мамой зовет, а деда — дедом. (Смеётся.) Сначала Катя так напугана была, часто кричала. Мы к врачам возили, потом помогла одна женщина. У ребёнка рахит развивался. Но мы боялись её перекормить, чтобы заворот кишок не было.

А.П.: Представляете, всё прятали. Потому что она там привыкла есть лук, очистки от картошки. В полтора года ребёнок не знал, что такое ложка, суп. Брала хлеб со стола и пряталась, боялась, что отберут. Потом, конечно, постепенно-постепенно всё пришло в норму.

А.Н.: Ну и волосики у неё почти не росли, болела часто. Однажды хотела бантик, даже фотография у нас есть. Так этот бантик-то…мы на скотч… (Смущённо улыбается.)

А.П.: Она ещё такая серьёзная была, когда этот бант-то мы приклеили. Одна волосинка торчала, а что сделаешь? Если хочется человеку бантик. Ну мы потом всё аккуратно сняли, всё нормально.

А.Н.: На кого похожа? На сына. Как ложку держит, манеры какие-то. Все говорят, что наша. У меня спрашивали все в доме: сколько вам лет, вы завёли ребёнка. А мы: ну, так получилось, а что? (Смеётся.)

А.П.: Помню, ей два года было, я чуть похудее. Мы с ней прыгали в длину. Соседи говорят: "Мы все тут смотрим, Петрович, как ты прыгаешь. Здорово получается". (Смеётся.) А я ведь хотел, чтобы второй ребёнок у меня девочка была.

А.П.: Мы с ней всегда много разговариваем, всё игрой. В три года она уже читала. Ей было просто интересно. Дима, младший сын, как раз в институте учился, смотрела на него, пример брала. У нас тайна была с ней — палочка, спрятанная в снег. Вот из садика бежим, берём эту палочку, и она пишет: "дед", "Катя".

Потом жуками начала интересоваться. Пока дойдём отсюда до садика, жуков наберёт, их и домой, и в садик. Потом все: "А-а-ай, а-а-ай". А сейчас боится любого паука. (Смеётся.)

А.Н.: В классе втором или в третьем Катя наградила меня этой медалью. (Показывает медаль «Самая лучшая мама в мире».) Мы никогда особо-то и не ссорились. В детстве играли в Капризульку. "О, Капризулька сидит у тебя. Где? На плече, давай смахнём". А сейчас, если она как-то не в духе, я говорю: "Что, дочь, гормоны?". Она так махнёт головой — да.

Конечно, дочь, а кто же? Мы не избегали темы её родителей. Хотя конкретного разговора как-то не было. Она и так всё понимает. Я сильно переживала на эту тему, когда Кате было 12, 13, 14 лет. А потом пошли паспорт получать, меня так прям…(Сжала кулак.) Там подает женщина бланки. Катя взяла его и говорит: "Мам, их (родителей. — А.Б.) в одну строчку или в две писать?".

Если сейчас что-то спросит, всё скажем, объясним. Как-то она рассказывала, что и мама, и папа ей что-то там писали на почту — "прости" и т.д. Однажды она сказала: "Мам, у меня же его гены".

(Как рассказали НГС.НОВОСТИ Анна Николаевна и Александр Петрович, с 4 лет они отдали Катю заниматься танцами, её приняли в ансамбль «Бердчаночка». Сейчас она солистка ансамбля, была на гастролях в нескольких странах мира.)

А.П.: Настолько мы привыкли сами в этом вариться. Я с работы прибегаю в последние три года, беру её сумку с танцев, бегу встречаю её на остановке. Забираю её портфель, отдаю сумку, сажу её на автобус, сам бегу домой. Чтобы она успевала по времени. А потом ещё встречаю. Но в последний год уже всё, там теперь провожатые есть, мне отставку дали.

А.Н.: Вот она даже когда собирает чемоданы в очередную поездку с танцами, я говорю: "Ты только собираешься, а я уже скучаю". Она: "Мам, я так задумалась, тоже уже домой хочется"».