Жирный вторник

Далеко не каждый сможет без подсказки объяснить, какую роль в системе православных традиций занимает Масленица, но все точно знают — это время, когда едят блины. Активное празднование Масленицы нередко воспринимается как возвращение к корням, своего рода ответ всевозможным западным чуждым веяньям (вроде придуманных торговцами открыток Дня святого Валентина).

Между тем Масленица объединяет нас с этой самой Европой куда больше, чем отделяет от нее.

Дело в том, что такой праздник существует и с бьшим или меньшим энтузиазмом отмечается практически повсеместно — от Польши (где он называется Ostatki — остатки) до англоязычных стран с их Shrove Tuesday (Покаянный день). Ну и, конечно, нельзя забыть про Францию, где блины распространены ничуть не меньше нашего — там этот день называется Mardi Gras (жирный вторник). И сегодня как раз именно такой вторник и есть.

По своему происхождению Масленица (равно как и жирный вторник) — это языческий праздник проводов зимы, который настолько прочно оказался встроенным в обиход крестьян по всей Европе, что христианству ничего не оставалось, как включить его в свой календарь. И блины здесь стали, судя по всему, просто самым доступным блюдом, которое мог приготовить (хотя бы на Масленицу) кто угодно. Ведь кроме муки, яиц, молока и масла для них ничего не нужно.

Другое дело, что сами блины могут иметь свои особенности. Например, классические французские крепы (cres), как правило, делаются без использования дрожжей — они более упругие, в них проще заворачивать начинку. Именно крепы, на самом деле, готовят в наших многочисленных уличных блинных (у нас это сеть «Русские блины»). Хотя сами французы сегодня используют куда более скромный набор начинок (для блинов с обильной и разнообразной начинкой есть отдельное название — галетты (galette), которые едят сидя за столом, а не на ходу).

Русские блины тоже можно делать без дрожжей, но классика — это все же кружевные, пышные блинчики небольшого размера, которые сами по себе, безо всяких начинок, могут быть очень разными: и с овсяной, и с гречневой, и с ржаной мукой, а также с большим количеством самых разных припеков — добавок, которые кладут на еще не схватившееся тесто и которые после переворачивания блинчика припекаются. Блин с припеком — это своего рода русский вариант пиццы, и даже удивительно, что делают их в заведениях (да еще хорошо) не так уж часто. Впрочем, если русский блин с припеком увидит датчанин, то, возможно, он даже не поймет, что перед ним какое-то иностранное кушанье, поскольку очень похожая штука там называется pannekoek.

Дальше всех от привычных для нас блинов ушли, пожалуй, англо-американские панкейки (pancakes) — толстые, пышные кругляши, которые бесхитростно поливаются чем-нибудь сладким (классика — это кленовый сироп). Привыкшим к блинному разнообразию европейцам панкейки кажутся простоватыми, но таков уж американский подход к еде — все должно быть просто и сытно. И, если уж совсем захочется заморочиться, можно вспомнить эфиопские лепешки инджера из злака теф (разновидность растения, которое в России называется полевичка и используется преимущественно в качестве корма в животноводстве).

Однако какой бы вариант вы ни выбрали, это будет все тот же блин — поджаренная на горячей поверхности тонкая (или чуть потолще) лепешка из растекшегося жидкого теста. Такая, какую наверняка готовили люди еще на заре цивилизации. Вошедшая в обиход большинства народов по всему миру. И, заворачивая на Масленицу в жирный блин ложку красной икры (или хотя бы варенья), мы приобщаемся не только к какой-то отдельной национальной традиции. Блин, как бы он ни назывался, объединяет весь мир за одним столом, оказавшись за которым, понимаешь, что у всех нас куда больше общего, чем хотят убедить нас хитрые политики.

Фото автора