«Атлантида русского Севера»: антилевиафан

В кинотеатре «Победа» несколькими сеансами в день идет довольно редкая вещь в российском кинопрокате — документальное кино. «Атлантида русского Севера» — красиво снятое путешествие по угасающим деревням Архангельской области, где съемочная группа обнаруживает жизнь — молодых людей, приехавших из города, чтобы жить как предки; волонтеров, пытающихся восстанавливать полуразрушенные деревянные церкви.

В «Победе» «Атлантиду русского Севера» показывали в рамках фестиваля документальных фильмов «Моя планета — планета людей» — и там она так всем понравилась, что ее выпустили в прокат. «Атлантида» — это определенно фильм, у которого есть зритель, которому этот фильм нужен (чем, вообще-то, далеко не все фильмы, которые снимаются на этой планете, могут похвастаться). На первом же сеансе довольно много людей для середины буднего дня.

Сами создатели фильма, группа молодых документалистов, слова «краудфандинг» явно избегают — и этому фильму оно действительно было бы сильно не к лицу. Изначально фильм задумывался для привлечения внимания к тихому исчезновению северного деревянного зодчества и работе волонтеров, спасающих разрушающиеся деревянные церкви XVII–XVIII веков. По ходу съемок тема расширилась — но к концу все равно протаптывает дорожку к восстанавливаемому добровольцами храму.

Герои фильма — во-первых, молодые переселенцы из мегаполисов, ищущие корней и покоя, во-вторых — коренные жители (в основном старики), в-третьих — добровольцы, приезжающие восстанавливать погибающую деревянную архитектуру. Закадрового голоса авторов, кроме вступления, нет — только монологи героев.

Само кино — гораздо красивее и масштабнее, чем представляется, когда слышишь о документальной ленте, снятой на пожертвования. В нем много съемок с воздуха залитых золотистым светом или туманом пейзажей; парение камеры над чешуйчатыми маковками тех самых церквей.

Быт героев — бывших горожан, которые поселились в брошенном доме, поставили на старинный стол ноутбук и положили младенца в старинную деревянную люльку, — выглядит местами живописным до неправдоподобности. Вообще, основное удивление от фильма: сколько (несмотря на то что «Атлантида» — об угрозе исчезновения всего этого) всего красивого, старинного и совершенно отличного как от привычного жителям больших городов, так и от стереотипных представлений о деревне там сохранилось.

Старинные дома украшают фантастические узоры (в фильме напоминается, что Север не знал крепостного права и люди там «не выживали, а жили» — не в избушках, а в мощных, просторных домах).

В заброшенных жилищах среди груд хлама стоят старинные прялки, расписная посуда и пр. — все это выискивают для музея двое подростков с забавно-книжной (очевидно, на камеру) речью. Переселенцы-дауншифтеры по случаю визита съемочной группы явно склонны принарядиться в вещи с народными мотивами, селяне (кроме песенного ансамбля бабушек, которым, правда, не удается спеть, потому что у баяниста сегодня умер друг и ему не играется) — наоборот, в кофты и лосины. В кадре бродят коты и роскошные лоснящиеся кони. Качаются густые травы, собирается роса, бегают облака. На титрах поет Борис Гребенщиков.

Еще чуть-чуть благолепия — и «Атлантида» бы превратилась в матрешку, но она не переходит эту грань. У фильма есть не агрессивно, но настойчиво выдержанная позиция, в которую в основном склоняются монологи героев, рассуждающих о том, что без веры не прожить, сравнивающих церкви с блокпостами. Тут звучат очень привычные по соцсетям слова о том, что людям нынче навязывают идеологию успеха (хотя, конечно, когда их произносит человек, взаправду уехавший жить своими силами в глушь, у них сильно прибавляется веса). Со всем этим можно соглашаться или не соглашаться,

но даже при несогласии фильм смотреть интересно — деревянные церкви и пейзажи Севера действительно завораживают, как и портреты его жителей.

В последнее время русский Север притягивает кинематографистов — там сняты не только «Левиафан» (которому тамошние пейзажи дают одновременно и особо бесчеловечную мощь, и некоторый просвет) и «Белые ночи почтальона Тряпицына» Кончаловского. «Атлантида русского Севера» — с ее оптимистичными героями, надеждами и полным отсутствием государства — это в некотором роде антитеза «Левиафану». Хотя в конечном счете заводит в размышления где-то недалеко от его холодных и опасных вод. Герои «Атлантиды» совершенно сами по себе. Они словно изолированы как от государства, так и от официальной церкви (притом что фильм вообще-то о православии). Ничего от них не ждут и не требуют. Не предъявляют претензий ни к советскому государству, которое превратило трехсотлетние церкви в клубы и склады (дочь погибшего в лагерях священника без обид объясняет, что, видимо, на то была воля божья), ни к современному. Оптимистичный зритель во всем этом увидит надежду на лучшее будущее, пессимистичный — наоборот. Собственно, эта многомерность выводов — уже достижение «Атлантиды». Как и то, что это кино — о действительно необходимой, но не имеющей приличного названия, кроме засаленного чиновниками слова «духовность», субстанции, которое ухитряется рассуждать о ней, избегая этого слова.

Оценка НГС.АФИША: 3,5 из 5

Елена Полякова

Кадры из фильма — kinopoisk.ru