«Заполнить пустоту»: на службе рода

В кинозале «Синема» показали израильский фильм, удостоенный множества наград как у себя на родине, так и за рубежом

18-летняя Шира из ортодоксальной еврейской общины харедим в Тель-Авиве собирается выйти замуж. Однако смерть старшей сестры при родах кардинально меняет планы девушки. Взяв на себя роль няньки при новорожденном племяннике, Шира невольно провоцирует у собственной матери желание сохранить при себе семью и ребенка. Поскольку у новоявленной бабушки есть серьезные опасения, что зять Йохай может вскоре навсегда уехать вместе с внуком к другой женщине в Бельгию. И умудренная жизнью женщина не находит ничего лучшего, как затеять сложную «шахматную партию», результатом которой должно стать добровольное согласие Ширы выйти замуж за Йохая и заполнить тем самым образовавшуюся пустоту. Так перед юной Широй встает необходимость выбрать между собственными чувствами и навязанным ей долженствованием…

В основе фильма реальная история, которую режиссер Рама Бурштейн услышала на собственной свадьбе и затем много лет вынашивала как замысел своего первого фильма, успев параллельно выносить четверых собственных детей. Бурштейн сама написала сценарий и еще в 2006-м получила грант на съемки этого фильма, который стал ее дебютом в игровом кино. Завершенная лишь в 2012-м году работа превзошла все ожидания: лента получил не только 8 национальных кинопремий «Офир», но и приз за лучшую женскую роль на МКФ в Венеции. Но ценность картины не столько в количестве полученных регалий, сколько в том, чтона транслирует. А на примере этого фильма можно увидеть, как закрытое ультра-религиозное сообщество — по сути, малая группа — сохраняет свой статус и жизнеспособность в эпоху тотальной глобализации.

Дебютный проект Рамы Бурштейн показал, что она владеет не только искусством придумывать и рассказывать истории, но еще и обладает образным мышлением и способностью раздвигать границы религиозно-этнографического искусства, которым это кино могло запросто предстать, будь у режиссера дар поскромнее. Но оказалось, что красивый концептуальный замысел наполнен гаммой глубоких и главное неоднозначных переживаний, не оставляющих равнодушной публику (что было заметно по крайне оживленной реакции в кинозале), которая в другой раз могла запросто остаться индифферентной к еврейской теме, в данном случае еще и сознательно замкнутой в традициях ортодоксального иудаизма.

История о том, как консервативное сообщество устраивает на службу общине своих юных представителей, не располагает к однозначным, в том числе критическим, трактовкам. Очень уверенная и одновременно тонкая режиссура, исполненная мудрости, нехарактерной для дебютантов, избирает самый интернациональный из всех известных языков — язык чувств. Поэтому при всем желании не получается однозначно утверждать, что мы видим здесь историю агнца на закланье. И поэтому как бы не кичилось современное западное общество своими свободами, в том числе той, что касается одного из главных выборов жизни, оно все равно скатилось ныне к модной, но по сути своей примитивной форме экспресс-свиданий. На их фоне классическая еврейская традиция сватовства, вроде бы контролируемая родителями и совершаемая по принципу «стерпится–слюбится», выглядит, несмотря на кажущуюся архаику процедуры, куда совершеннее.

Я давно не видел на экране столько красивых и одухотворенных лиц. Похоже, Бурштейн вдобавок ко всему имеет еще и редкий, магический дар делать симпатичными всех, кто попадает в кадр ее камеры, причем не только в визуальном плане, а на уровне пробуждаемых к персонажам эмоций. Видимо, она человек той редкой породы, у которого все, что попадает в руки или в поле зрения, начинает наполняться светом и позитивной энергией. Самым ярким подтверждением такого предположения может стать триумф 22-летней израильтянки Хадас Ярон, исполнившей Ширу. Она всего лишь третий раз снималась в кино и этой ролью влюбила в себя не только меня, но и все венецианское жюри, отдавшее ей «Кубок Вольпи» — приз лучшей актрисе, впервые в истории доставшийся представительнице Израиля.

Фото kinohod.ru