«Воровка книг»: руки загребущие

Очередная визуально роскошная экранизация бестселлера про храбрую сердцем девочку — «Воровка книг» — уже в прокате. Для разнообразия вместо вампиров, колдунов и инопланетян тут рыщут нацисты, действие происходит в Германии 30-40-х годов и никакое волшебство не поможет. В открывающей фильм сцене живописно дымящий поезд, выглядящий так, словно впереди по курсу — Хогвартс, а на борту — Гарри Поттер, проносится через заснеженные горные пейзажи.

Справка: «Воровка книг» (The Book Thief — США, Германия, 2013) — историческая драма/фэнтези о девочке, растущей у приемных родителей в нацистской Германии. Реж. — Брайан Персивал («Аббатство Даунтон»). В ролях — Софи Нелисс, Джеффри Раш («Король говорит», «Пираты Карибского моря»), Эмили Уотсон («Рассекая волны»). 131 мин. 12+.

Вблизи все оказывается не так идиллично: поезд везет девочку (лет десяти) Лизель и ее маленького брата в Мюнхен к приемным родителям: дети должны быть ограждены от пагубного влияния матери-коммунистки. На дворе 1938 год, коммунисты и евреи вот-вот исчезнут совсем; через год начнется мировая война.

Книжку Лизель приносит в дом приемных родителей. Ну, а они пугают в самых отборных традициях жанра «бедная сиротка». «Ганс, они подсунули нам немую!» — крикнет сухая хмурая мачеха, натуральная мадам Тенардье, когда сжавшаяся в комок Лизель отказывается называть ее «мамой».

Краденая книжка, кстати, — что-то типа методички для работников похоронного дела. Но Лизель этого не знает, потому что не умеет читать. А научившись, она вожделеет шероховатости переплетов и гладкости бумаги под пальцами еще больше. Но в доме ее опекунов, простых немецких тружеников, такого баловства не водится.

Поэтому Лизель «одалживает» книги то из богатых домов, то из пылающих на мюнхенских площадях знаменитых костров.

В кострах сгорают книги антивоенные (а значит одним своим существованием оскорбляющие ветеранов и армию), книги либералов и социалистов, книги, пропагандирующие несовершеннолетним и совершеннолетним терпимость и прочий гомосексуализм. Помимо чтения Лизель заводит дружбу с одноклассником, а потом обзаводится огромным секретом — о том, что в подвале прячется еврейский юноша Макс. И с Максом тоже можно поговорить про книжки.

Отправляясь на «Воровку книг», следует представлять, что это за кино. Бестселлер Маркуса Зузака (кстати, частично основанный на рассказах его матери-немки) ориентирован в основном на подростков. И само кино — довольно детское. В нынешнем мире, где взрослые массово ходят на «Гарри Поттера» и «Голодные игры», смотрят мультики и покупают игрушки, это, конечно, уже довольно условное разграничение, — но тем не менее.

И внешний вид, и общий тон картины, — в которой девочка-кудряшка, дырявя в драках и прочей возне сползающие шерстяные чулки, — бегает по пряничному, засахаренному снегом Мюнхену, — все это совершенно в духе «Гарри Поттера» и тому подобного.

Хотя вместо магии в «Воровке» — только гимны, марши и погромы. Единственное фантастическое — то, что история Лизель, как выясняется в начале и напоминается в конце, рассказана от лица приметившей ее еще давно и прогуливавшейся вокруг Смерти. Смерть, впрочем, оказывается довольно приятным джентльменом.

В оригинальной версии персонажи, естественно, говорят по-английски, но удержаться от того, чтобы воспользоваться убедительной фонетикой немецкого языка на повышенных тонах, создатели не смогли. В итоге выходит так, что плохие немцы разговаривают между собой (но чаще рявкают с трибун) по-немецки, хороших же немцев незатруднительно узнать: ведь в предвоенном Мюнхене они упорно изъясняются по-английски. Впрочем, в русском дубляже этот забавный немецкий обычай нейтрализуется. Но и без него картина и так чрезмерно перегружена условностями, делающими ее (несмотря на то, что с размахом снятое кино, душераздирающе озвученное штатным композитором фильмов Спилберга) несколько театральной.

Для того, чтобы быть выдающимся впечатлением, «Воровка книг» — действо слишком милое и безобидное (и для главной героини, и для психики юного зрителя), слишком поверхностное и в характерах персонажей, и в их мотивах.

Но с другой стороны, она вовсе не безнадежна. И к тому же троица актеров, изображающая Лизель и ее новую семью (и начинающая актриса, и ветераны Джеффри Раш и Эмили Уотсон), сплошь великолепна.

Одна из главных мишеней для критики в «Воровке» — то, что нацистская Германия, мир, вообще-то ставший главным источником страхов для человечества на обозримое будущее и до сих пор остающийся мерой всего плохого, в фильме выглядит уютно и кукольно. Впрочем, в этом недостатке кроется и достоинство: суть в том, что даже самые злые и сумасшедшие миры глазами детей и довольных обывателей вовсе не выглядят адом — и это нормально — но знать о такой особенности наших глаз стоит, потому что люди, отрицающие ее, безжалостны к выходцам из других обществ и напрочь лишены критичности по отношению к своему.

С другой стороны, главный стержень «Воровки» выглядит куда более хлипким, чем — не требующий дополнительных аргументов — антифашизм.

Это все-таки история про девочку и ее книги, чтение как один из самых важных кусков детства, — и именно эта часть истории Лизель в «Воровке» показана наименее убедительно.

Дело в том, что бесконечно повторяемые педагогами, социальной рекламой и прочими благонамеренными советы «надо читать», «больше читай!» и угрозы преждевременной гибели мозга «если книг читать не будешь» — уже давно превратились в благонамеренную пошлость. Чтение — разбирание букв — в них предстает самодостаточным занятием, типа подтягивания и отжимания. Как и любая пошлость, апелляция к чтению, на первый взгляд, вроде бы выглядит убедительно, но потом вызывает тьму вопросов (чтение чего имеется в виду? Считается ли потребление совсем уж мусорного чтива?). И тут требуется страсть, логика и убедительность, которых «Воровке книг», раз уж она все-таки про книги, — не хватает.

Елена Полякова

Кадры из фильма — kinopoisk.ru