Поделиться
Как-то раз мы с коллегой заспорили: она говорила, что человечество неуклонно движется по направлению к гуманности, свободе и прочим европейским ценностям, я же был в этом не уверен. То есть когда-то, во времена юности, — в 1990-е — этот тезис казался аксиомой. Вектор казался таким: СССР казался лучше и демократичнее самодержавия, а обновленная Россия лучше и демократичнее СССР. Еще казалось, что войн становится все меньше. Казалось, что прогресс хотя бы немного, но существует — что средневековье и царизм, и черносотенство это нечто, что не возвращается.
В последнее время все посыпалось. Практически возвратился царизм. Созрел запрос на новое черносотенство. Бестселлерами становятся православные книги, идеологически возвращающие общество на несколько веков назад. Исламские государственные образования мало чем отличаются от средневековья. И это вообще не метафоры. Это какой-то исторический провал, который мы, современники, пока не можем уяснить — только наши головы ежедневно взрываются из-за абсурда. Не удивляемся ни стерхам, ни передачам по НТВ, где умиленные знакомые Путина рассказывают, как маленький Володя рубил голову утятам, укутавшись в красное одеяло.
На днях мне в руки попалась тоненькая книга Джонатана Литтелла «Чечня. Год третий» издательства Ad Marginem, посвященная Рамзану Кадырову, и это опять кусок реальности, мало отличимый от пародии на фильм ужасов.
Литтелл — тот самый русско-американо-француз, который написал блестящий многостраничный портрет немецкого нациста в романе «Благоволительницы». С той же скурпулезностью, посетив Чечню, он исследует историю и психологию нынешнего чеченского князька.
Обычно книги про Чечню читать не хочется. Потому что авторы обязательно ангажированы той или иной стороной. В «Новой газете», в основном, истерика, в государственных СМИ, как правило, ложь. Здесь книгу решил написать совершенно сторонний человек, иностранец — хладнокровный и немного презрительный как в отношении Чечни, так и в отношении России. Литтелл оперирует своим опытом (в Чечню приезжал несколько раз, беседовал и с простыми людьми, и с функционерами), информацией, собранной «Мемориалом», а также личными беседами с официальными лицами — военными и пресс-секретарем Путина Дмитрием Песковым. Книга не дает принципиально новой информации. Практически все любознательные читатели могли почерпнуть из различных источников. Однако лично я не складывал все в единый сюжет. А он любопытен.
В книге Литтелла мы наблюдаем рождение и расцвет диктатуры. Маленький человек избирается на правление, физически уничтожает врагов, начинает преследовать несогласных, пытает их и их родственников в зале по накачке для мускулатуры, покупает личный зоопарк, табун скакунов и роскошных автомобилей, заводит гарем из десяти жен, одобрительно высказывается об убийствах женщин за их плохое поведение (Ирану и не снилось) и говорит: «Плох тот чеченец, который не выстрелит в лоб опозорившей его женщине», убивает правозащитников, ворует миллионами, льстит перед патроном, с помощью той же лести возвращает из-за границы криминальных «авторитетов». Литтелл встречается с десятками людей, живущих в страхе. С людьми, которые совершенно не удивляются.
Замыленному российскому глазу все это тоже кажется обычным и нормальным (дескать, горцы, что взять), у француза глаза лезут на лоб. Несмотря на все ужасы чеченских войн, их существование (как аффекты в время драки) кажутся не столь необычными, как этот практически полный аналог арабской исторической провинциальной хроники какого-нибудь 15-го века.
Помнится, в детстве я очень любил книгу «Жизнь и приключения Али Зибака» про хитрых гопников-убийц средневекового Багдада, убивавших сотнями и очень любимых народом. Я думал — сказки, ан нет: билет до Чечни вам обойдется всего в несколько тысяч рублей.
Тем временем. Нобелевскую премию по литературе в этом году получил китаец Мо Янь, на русский в издательстве «Амфора» недавно переведен его роман «Страна вина». Также по его роману снят фильм Чжана Имоу «Красный Гаолян». Не победил Харуки Мураками и Боб Дилан.
Фото Стаса Соколова
