Заповедник лузеров

В каждом мегаполисе планеты Земля, коим, без сомнения, являются и Москва, и Новосибирск, для нормального марсианина есть четыре стратегии поведения: 1) превратиться в тупого землянина и отправиться на «Лексусе» в тотальный шопинг; 2) забиться в нору и вяло ждать второго марсианского пришествия; 3) взять длинный металлический штырь и с рычанием бегать по городу, сметая все на своем пути; 4) не изменяя своей марсианской сути, погрузиться в созерцание и придумать нечто такое, после чего глупые земляне сами собой станут светиться изнутри от переполняющего их ощущения мира и радости. И даже если при этом марсианина мучает такая страшная проблема, как покупка квартиры в центре Москвы, все ему будет нипочем. Об этом примерно и рассказывает в «Романе с луной» Марина Москвина.

Справка: Марина Москвина родилась в 1954 году в Москве, в детстве хотела быть полярником и дрейфовать на льдине. Написала множество книг — как детских («Увеличительное стекло», «Моя собака любит джаз»), так и взрослых («Мусорная корзина для алмазной сутры», «Изголовье из травы»). Корреспондент НГС.РЕЛАКС, приглашенный в Большое жюри премии «Национальный бестселлер–2008», отдал свой голос именно за «Роман с луной». Впрочем, больше за произведение Москвиной в жюри не проголосовал никто. Финалистом премии стал роман «Грех» Захара Прилепина.

Рассказывается в романе, впрочем, не о марсианах. Об обычных людях среднего возраста — писательнице Марусе и художнике Кеше, невозмутимо медитирующих посреди фамильного хлама на старенькой кухоньке в облупленном домишке на окраине Москвы.

И тут как снег на голову сваливается задача — заработать 100 тысяч долларов на квартиру сыну. Призвав на помощь милосердных и сострадательных Будд, наши герои бесстрашно отправляются на поиски. Будды не остаются в стороне. Мэрия заказывает Марусе сочинить «Житие Деда Мороза», Кеша для арабского шейха делает гигантские песочные часы, откуда-то из небытия выныривает старинный факс, без остановки выплевывающий сообщения Сталина Рузвельту, и наоборот.

Деньги льются рекой, но почти достигнув цели, их бурливый поток почему-то все время сворачивает куда-то в сторону. Только Марусин папа находит коллекционное китайское вино, подаренное самим Мао Цзэдуном, как его старушка-жена нечаянно пропивает ценнейший напиток с подругой. Заказчик Кешиной инсталляции, арабский шейх, в решающий момент тоже сворачивает на попятную. И когда мероприятие уже приближается к краху, Кеше в голову приходит идея, которую поначалу никто не воспринимает всерьез.

Он мастерит гигантскую луну, которая совершенно неожиданно разбивает душевную броню самых, на первый взгляд, тупых и жестокосердных землян. Ее тихий свет озаряет Москву — люди смотрят на нее и плачут, не в силах вынести ее невероятную красоту.

В контексте современной русской литературы, где речь идет либо о проблемах серьезных — поисках национальной идентичности и утраченной идеологии, либо о чем-то запредельно глупом, маскирующемся под «качественный мэйнстрим для нарождающегося среднего класса», роман Москвиной выглядит совершенно нелепо. Есть ли в этой нелепости поза советского интеллигента? Есть. Раздражает ли бесконечное балагурство Москвиной? Раздражает. Нет, чтобы как обычные, нормальные люди!

Нет и никогда не будет. Потому что нет их, обычных, нормальных людей. Самый иван-ивановский Иван Иванович — он весьма необычный Иван Иванович. Посмотрите-ка, какой у него зуб сверкает. А как он прихрамывает! Прямо как пират Сильвер. Стоит только поменять ракурс, особенным образом посмотреть на ночную улицу, и все станет иначе. Но станет ли?

На фоне звездного неба зажигается реклама «Обжоры», и становится страшно, что она тебя проглотит, хотя ты не сделал ей ничего плохого. Спасаться бегством. Как? Героиня «Романа с луной» признается, что у нее есть одно средство — она запойная рассказчица. И бесконечная, захлебывающаяся вереница шуток, которые, как иногда начинает казаться, идут через силу, оборачивается комком в горле. Сходное ощущение испытываешь, когда испугавшись чего-то, начинаешь безостановочно балагурить, и это балагурство превращается в твой дом или даже крепость, но снаружи гремит гром, и ты задергиваешь шторы. Но в том-то и дело, что Москвина не задергивает шторы: она приглашает всех зайти к себе в дом, очень уютный, и посмотреть на грозу из своего окна, сохраняя при этом отстраненность, дружелюбие и сострадание ко всем живым существам.

И последнее. Луна в романе не придумана. Ее действительно сделал муж Марины Москвиной художник Леонид Тишков. И от этого на душе становится очень тепло. Потому что все, описанное в романе, — чистейшей луны правда.

Владимир Иткин

Фото kmrz.ru, novayagazeta.ru