«Зимой в глушь — к эскимосам в юрты». Как Балабанов снимал фильм, который не вышел из-за запоя «отца Джона Коннора»

Ровно 12 лет назад не стало культового режиссера Алексея Балабанова. В 2003 году он снимал фильм «Американец» (18+) в Иркутске. Туда приехали звезда «Терминатора» Майкл Бин, создатель группировки «Ленинград» Сергей Шнуров и главный актер предыдущего балабановского фильма «Война» (18+) Алексей Чадов. «Американец» должен был стать «Братом» (18+) для западной аудитории, но так и не вышел, потому что голливудский актер захандрил в Сибири и ушел в запой. IRCITY.RU рассказывает историю потерянного шедевра Алексея Балабанова.

Большую часть из того, что мы знаем об «Американце», рассказал в своем подкасте «30 дней в яме» англичанин Тобин Обер. Он работал переводчиком на съемках двух фильмов Балабанова: «Войны» (где тоже снимался иностранец — британец Иэн Келли) и «Американца». Кстати, именно Тобин Обер и порекомендовал на главную роль в фильме Майкла Бина.

О том, что растерявший былую славу к началу нулевых голливудский актер, исполнитель роли Кайла Риза — отца Джона Коннора в «Терминаторе» (18+), — имеет проблемы с алкоголем, знали и Обер, и Балабанов, но их это не остановило. Бин попросил весьма небольшой для американской звезды гонорар — 400 тысяч долларов, или 12 миллионов рублей по курсу 2003 года.

— Я сказал, что вот это наш человек: «Ты знаешь его, Леша! Это тот, который в „Терминаторе“, но не Арни!» Балабанов был доволен: он знал того, который в «Терминаторе», но не Арни, и народ вроде знал его тоже. Я должен был уверить Бина, что всё будет в порядке на съемках, что не надо волноваться, и что люди тут не дикие. Майкл тогда ответил, что за него не надо волноваться, он не из привередливых и когда-то снимался даже в Чехословакии, — рассказывал Обер в своем подкасте «30 дней в яме».

По сценарию, который можно легко найти в интернете, брокер с Уолл-стрит Ник Макгуаер вкладывает большую сумму денег в акции алюминиевого завода на берегу Байкала. Но на следующий день завод банкротится, и финансовый делец решает лететь в холодную Сибирь, чтобы разобраться в том, что произошло. В Сибири американец спивается и опускается до уровня бомжа, а потом завязывает дружбу с беглым зэком в исполнении Алексея Чадова и Сергеем Шнуровым, который играет себя.

Съемки должны были проходить в Нью-Йорке, Норильске и Иркутске. Также в разных ролях должны были появиться известные российские актеры: Виктор Сухоруков, Евгений Миронов, Юрий Степанов, Владимир Толоконников и Валерий Тодоровский.

Съемки в США прошли на ура, и американец отправился в Россию. Тобин Обер вспоминает, что переживал за съемки и с самого начала чувствовал, что всё пойдет наперекосяк.

— Мы все-таки собирались не во вполне комфортабельную европейскую столицу, а в Норильск. Зимой. А потом и вообще в глушь — к каким-то эскимосам в юрты Сибири. Я сказал, что не смогу пообещать, что условия в России везде будут даже такие, как в Праге, но мы очень будем стараться. Майкл заверил меня, что зря я волнуюсь: он простой американский парень и для него кино — это как любая другая оплачиваемая работа. «Я всем говорю: вы можете держать меня в яме с говном прямо вот сюда, по ноздри, весь съемочный период, мне всё равно, это моя работа», — вспоминал Обер.

Говоря о юртах Сибири, переводчик имел в виду часть съемок, когда герои Бина и Чадова должны были скрываться в тофаларском (тофалары — коренной народ Сибири. — Прим. ред.) поселке, но, забегая вперед, до этих съемок дело так и не дошло.

Проблемы с Бином начались уже в Норильске. «Гидами», водителями и охранниками голливудского актера по холодному северному городу стали два брата-близнеца — Андрей и Иван, которые сразу предупредили его, что в Норильске из развлечений только «орангутанг, которого научили пить и курить».

— За окном где-то минус 40 градусов со снегом и с адским ветром, и даже в машине с печками на полную катушку пар валил изо рта. Вокруг была жуткая буря, мрак, и больше ничего: ни города, ни дороги. Я спросил про полярную ночь и зимние условия: «Тяжело, наверное, так жить, климат плохо влияет на здоровье?» Иван и Андрей уверили, что ничего подобного и всё вроде нормально, надо только обязательно детей периодически вывозить на юг, а то они слепнут, — говорит Обер в подкасте.

Там же Бина познакомили с Сергеем Шнуровым. Его привели двое полицейских.

— Шнур рассказал пьяную байку, целое выступление о том, как менты пытались его арестовать накануне за нарушение порядка в нетрезвом виде. А он вырвал тогда автомат у одного из них, стоял с калашом в руках вот так вот и кричал, что он всех сейчас тут положит. Его забрали в отделение, и там они продолжили бухать вместе. И эти нормальные ребята его потом отпустили и даже привезли обратно в гостиницу. Два мента стояли рядом со Шнуром и просто сияли от счастья, и наша хмурая официантка уже улыбалась и прямо хорошела на глазах. Наконец-то в Норильск приехала настоящая звезда! — рассказывает Обер.

Отношения Майкла Бина и Сергея Шнурова сразу не заладились. Первое, что сказал актеру скандальный музыкант, было: «Ай-ай-ай! Зря! Зря ты убил Терминатора». Бин обиделся на эту фразу и пожаловался Оберу, что Шнур плохо знает фильм: Терминатора убивает Сара Коннор, а не Кайл Риз.

В первый же день в Норильске Бин оскандалился, опустошив в гостинице мини-бар, не тронув только орешки. Обер пишет, что потом выяснилось, что это был личный бар хозяина «Норильского никеля». На следующее утро Бин, Чадов и Обер поехали на съемки, и американец был пьян.

— Нашел Балабанова и Астахова (Сергей Астахов — оператор, работавший с Балабановым. — Прим. ред.) у камеры, откуда они следили за подготовкой объекта. Тихо, чтобы остальные не услышали, я рассказал, что у нас проблемы: Бин бухой. Астахов и Балабанов переглянулись в реальном шоке: непонятно, что теперь делать. Если главный актер уже отснялся в нескольких сценах, то очень сложно остановить процесс: всё, что сняли, значит, надо выкидывать и начинать сначала, а это огромные деньги. Ужасная и очень красивая ирония была в том, что по сценарию американец должен был прилететь в Россию, не выдержать русской реальности и скатиться до уровня алкашного бомжа. И поскольку мини-бар уже сделал свою работу и Бин реально походил на бомжа, то мы решили продолжить съемки, — рассказывал Обер.

Все съемки в Норильске Майкл Бин был пьян. Последняя сцена, отснятая там перед вылетом в Иркутск — американец и Шнур болтают в баре по душам.

— Все должно было вот-вот начаться, все затихли, а Шнура все не было. Мы все его ждали. Для голливудских актеров это очень-очень плохо. Для них, кто кого ждет на площадке, — вопрос статуса. Это определяет иерархию в этом мире, их цену. И звезда никогда никого не должна ждать, — говорил Обер.

Бина поведение Шнура просто выбесило, и сыграть разговор по душам у актерского дуэта вышло не очень хорошо. На следующий день съемочная группа в Иркутск не вылетела из-за сильной метели и застряла еще на два дня. Эти два дня Бин и Обер провели в аэропорту.

На рейс до Иркутска, по воспоминаниям Обера, их посадили в точно такую же погоду, что была и за два дня до этого, когда их заперли в норильском аэропорту, — мрак и горизонтально летящий из-за сильного ветра снег. Но больше всего иностранцев поразил самолет.

— На взлетном поле, освещаемый одиноким фонарем, стоял самолет с двумя пропеллерами. Я ни разу в жизни не летал на самолете с пропеллерами. Я думаю, что даже никогда в жизни их раньше не видел. Я хорошо представлял себе, как должен выглядеть пилот такого самолета. Он должен был быть одетым в кожаную куртку, а на голове у него должен был быть кожаный шлем с большими стимпанковскими очками. Пилот должен сидеть в кабине, обмотанный большим белым шарфом, и смотреть в оба: вдруг коварные фрицы появятся на горизонте на своих вражеских «мессершмиттах», — вспоминал Обер.

Внутри самолет оказался полугрузовым. Чемоданы, инструменты и прочие киношные ящики сами закинули в задний отсек. Обер вспоминает, что на борту подвыпивший Балабанов подрался с тромбонистом «Ленинграда». В Иркутск съемочная группа летела 13 часов.

Там нужно было отснять концерт «Ленинграда». На сайте «Комсомольской правды» даже сохранилась новость о тех съемках.

— Режиссер сделал иркутянам классный подарок. Организовал концерт группы «Ленинград». Первая песня была одновременно и новым саундтреком к балабановскому «Американцу». Народ, недоуменно переглядываясь, задвигался под незнакомое «Вуду пипл, мэджик пипл», однако Сергей расставил все точки над «i»: «Дико извиняюсь за эту *** [ерунду]. Сейчас снимем кино и начнем нормальный концерт!» С первого дубля, конечно же, ничего не получилось, — писала «Комсомолка».

Издание пишет, что Майкл Бин во время съемок расхаживал по залу, держа руки в карманах, и недоуменно хлопал глазами. «Показывая, что творчество „Ленинграда“ ему непонятно. Видимо, так было задумано по сценарию. Зато его спутник актер Алексей Чадов восторженно скандировал под песни Шнура», — сказано в новости. Бин даже оставил журналистам «Комсомолки» автограф.

В Иркутске Оберу запомнился приятный, но неразговорчивый водитель Саша. Он поразил англичанина сибирским гостеприимством.

— У Саши был свой бизнес, как-то связанный с нефтью. Он устроился на съемки чисто ради интереса, но очень мало разговаривал. Я попросил Сашу отвести меня в кафе поесть, а он сразу пригласил к себе домой, и уже через десять минут я сидел у него на кухне и пил чай, пока его жена варила нам пельмени. А еще через двадцать минут я спал у него на диване, — вспоминал британец.

Затем Обер рассказывает, что к тем самым съемкам концерта «Ленинграда» Бин уже был смертельно уставшим и опустошенным, но вряд ли пьяным. Тогда еще никто не знал, что это последний съемочный день «Американца».

— С одной стороны, Майклу было нечего особенно играть: так, перекинуться парой фраз со Шнуром за кулисами, вот и вся сцена. Но, с другой стороны, ему еще надо было сыграть человека, который стоит в толпе фанатов «Ленинграда» и офигевает от всей глубины русской души. И сыграть такое без всякого допинга, — писал Обер.

Бина отсняли и увезли в гостиницу. Утром Обер узнал, что голливудский актер устроил дебош.

— Поздно ночью терминатор всех терминаторов пришел в ресторан одетым только в белый халат. Шумно и эмоционально он требовал продать ему несколько бутылок виски и пугал гостей. Дима Зайцев из администрации позвонил: через 20 минут поедем забрать Майкла, положим его в клинику, специальное отделение есть для таких случаев в Иркутске, — писал Обер.

Бин выглядел бледным и нездоровым, легко согласился проехать в клинику. Там Обер, уже привыкший к русской культуре, познакомил актера с еще одним русским изобретением — бахилами.

— Вот мы входим в здание, проходим через турникет, и Майкл сразу направляется дальше к регистратуре. А я вот, как человек, который уже очень глубоко внедрился в культуру и быт России, прекрасно знаю, что так делать нельзя. В таком помещении надо обязательно сначала надеть бахилы. А вот я и прав: у окна в большой деревянной коробке они нас ждут. И вот я, знаток России, гид, можно сказать, зову Майкла обратно и начинаю натягивать бахилы на одну ногу, одновременно неуклюже балансируя на другой. И в процессе этого сложного действия начинаю рассказывать о том, что вот тут в России в таких заведениях мы надеваем вот такие вещи, они называются «бахилы». Майкл с удивлением смотрел на меня, пока я рассказывал дальше. В его глазах я читал вопрос: «Это что за новый ужас тут у них?» — рассказывал Обер.

В клинике иностранцев встретил лысый врач в очках, который очень по-доброму, почти шепотом, уверил Бина, что всё хорошо и ему помогут.

— Майкл отвечал ему тоже шепотом. Он сказал, что чувствует себя очень плохо, что он в очень нервном состоянии, он всего боится и находится на грани какого-то срыва и что он начал пить спустя несколько дней, как приехал в Россию. Врач внимательно выслушал Майкла до конца и сказал, что сейчас ему помогут лучше себя почувствовать. Майкл попросил меня сказать врачу, что он чувствует, что тот человек добрый, и что он благодарен ему. Врач отправил Майкла лечь на кушетку, сказал, что медсестра сейчас сделает ему укол, после которого он будет долго спать, — рассказывал Обер.

Бина переводчик больше не видел. На следующий день Обер вместе с Балабановым поехал на Байкал.

— По дороге — озеро в трех часах езды от Иркутска — мы обсуждали замену Бина, поиски нового актера, думали, когда снова начать съемки и так далее. Я был абсолютно спокоен потому, что я знал на сто процентов, что никакого продолжения проекта не будет. Байкал не очень интересовал меня тогда, я был очень городским человеком, и в любом случае там было нечего смотреть: стоял такой густой туман, что еле-еле был виден кусок воды в ста метрах от берега. Мы вышли из машины, походили туда-сюда немножко, купили копченую рыбу у бабушек, которые стояли в ряд и ждали нас, и поехали обратно, — пишет Обер.

Затем в Иркутск приехал продюсер «Американца» Сергей Сельянов и остановил съемки. Они с Балабановом планировали законсервировать объекты, которые уже построили на Байкале для фильма, и заняться поиском нового актера. Журналистам тогда сказали, что Майкл Бин простудился и вынужден был вернуться в США.

— Деталей я не помню. Меня тошнило от всего этого, и я был уверен, что ничего этого не будет. «Тобин, а ты что скажешь?» — спросил Сельянов. Я сказал, что мне Бина жалко. Сельянов заорал на меня: «А почему тебе меня не жалко? Или Лешу?» Я ему тоже не ответил. Я не смог сказать им, что я думал с самого начала этого фильма, с момента, когда я первый раз прочитал сценарий, что только очень больной человек смог бы согласиться на эту роль, и мне таких жалко. Вместо моего ответа было очень длинное, очень тяжелое, очень болезненное молчание. Астахов мужчина железных нервов. Это он заговорил первым. «Ребята, вы представляете, как группа сегодня забухает?!» — писал Тобин.

Съемки «Американца» остановили. На Майкла Бина подали в суд, Балабанов летал в Лос-Анджелес на процессы и даже отсудил у актера часть гонорара. Режиссер не оставлял надежды, что когда-нибудь снимет Майка Тайсона в этой картине, но этим планам так и не суждено было сбыться.