Пентхаус-коммуналка: репортаж из секретного убежища сибирских художников

Гнездо уличных художников из команды «Такнадо!» выглядит крайне кинематографично — это неотделанный двухэтажный пентхаус на крыше высотки в районе Богдашки. Здесь так много света, цвета и пространства, что есть ощущение: за окном должна быть Калифорния и океан. Но вместо этого взгляду открывается хаотичный и мощный вид на Сибирь. Арт-резиденция Paint House появилась этой зимой, официальное описание проекта такое: «Коворкинг штаб-квартира для творческих людей. Адрес, конечно, в секрете». Корреспондент НГС побывала в тайном убежище молодых художников и расспросила обитателей пентхауса про их быт и про то, каково вообще заниматься уличным искусством в Сибири.

«История с арт-резиденцией началась примерно полгода назад. В последнюю пару лет в Новосибирске открылись пространство "Арт-Ель" и лофт "Подземка". То есть появились места, где можно выставляться. А вот места, где можно рисовать, полноценно работать над крупными формами, так и не появилось», — объясняет, проводя корреспонденту НГС экскурсию по резиденции, Иван Ягода, муж и соратник художницы Марины Ягоды (её сказочные девушки «живут» на фасадах зданий в разных городах России и мира).

.

И Иван, и Марина входят в команду «Такнадо!» — сейчас самую заметную в новосибирском стрит-арте.

Пример их работы — граффити с надписью «Я из Сибири» и героями русских сказок на бывшей трансформаторной будке в Первомайском сквере.

Со сказками вышло нехорошо: собственник здания вначале завесил их баннером, а потом, после жалоб на несогласованную рекламу, закрасил серой краской. Иван полагает, что дело не в злом умысле, а скорее в неповоротливости управленческой машины: на каком-то этапе приказ «всё убрать» поняли вот так.

После скандала, в котором за сибирский арт вступились и власти, и общественность, и СМИ, стена так и осталась серой. Зато героев сказок понесло на своих боках местное мифическое чудище — трамвай № 13.

Пока Иван рассказывает про устройство высотной штаб-квартиры, Марина и ещё один резидент — Федя — готовят вареники на огромной кухне с очередной нежной девушкой во всю стену, стареньким сервантом и самокатом в углу.

История «пэйнтхауса» началась с того, что Марине для работы как-то подвернулась квартира без ремонта, в которой были «только стены, вода и бомбические закаты». Для художницы это оказался «самый офигенный опыт рисования в жизни».

Так сложилась концепция идеального пространства для рисования: пустого, с голыми стенами, которые можно пачкать. И закатами.

Изначально ребята искали вариант на двоих, чтобы аренда укладывалась в 15–20 тысяч рублей, но за такие деньги можно было снять только однокомнатную квартиру размером примерно с кухню в нынешней резиденции. Потом появилась идея создать коворкинг на несколько человек.

Аренда квартиры обходится творческой команде в 50 тысяч рублей вместе с «коммуналкой».

С учётом вложений в развитие и обустройство пространства выходит около 57 тысяч.

«Сейчас официальных резидентов у нас семь, — рассказывает Иван. — Три художника: Марина, Миша и Дима, плюс я и Саша — организаторы, куратор и менеджер. И ещё у нас есть двое ребят, которые занимаются фото и видео. У нас есть место ещё для трёх-четырёх резидентов-визуальщиков, потому что музыканты в жилом доме — это не очень».

Двухуровневое пространство в 230 метров поделено на несколько зон. Наверху: склад (хранилище готовых работ и красок), огромная мастерская, просторная гостиная (она же офис), жилое пространство для Марины и Ивана.

Внизу — кухня и комната со звукоизоляционной прослойкой на двери: здесь минималистично живёт и монтирует видео Федя.

Иван с Мариной раньше всегда уезжали зимовать в тепло, а эту зиму впервые за долгое время провели в Новосибирске:

«И не обломались, потому что здесь достаточно простора, света и свободы».

В резиденции действительно такое настроение, как будто за окном тёплое море.

Панковский туалет за шторкой на фото — технический, как и раковина, предназначенная для мытья кистей. Они находятся в рабочей зоне, а кроме них в коворкинге есть и пара более уютных санузлов.

Иван предполагает, что появлению арт-резиденции помог кризис: спрос на пентхаусы у населения упал. «Такую огромную квартиру кто-то должен купить миллионов за 15, а потом ещё миллионов 8 вложить в ремонт, — поясняет он. — Сейчас людей, которые это могут, немного. Получается, что сдавать таким, как мы, без ремонта — хороший вариант».

Атмосфера в арт-резиденции совсем не та, какую, вероятно, представят себе бабушки на лавочке, услышав о гнезде свободных художников. Тут чисто и чинно, даже несмотря на то, что коллективная воскресная уборка ещё только запланирована и начнётся через пару часов.

На вопрос о том, что вообще держит художников в Новосибирске, Иван отвечает: «В другую страну хочется в плане климата, фруктов, более комфортной жизни. Но, путешествуя, я понял, что базовую прошивку в голове не поменять.

Можно только свыкнуться с другими порядками, но окончательно своим ты не станешь, ты всегда будешь иностранцем.

И есть ли смысл преодолевать эти барьеры, если ты и здесь можешь двигаться вперёд и приносить пользу людям? Это то, что касается переезда за границу, а в России… Питер холодный. Москва уж слишком жужжащая. Я бы, скорее, думал про Екатеринбург: не такой назойливый, как Москва, но тоже гораздо быстрее Новосибирска».

По словам Ивана, в местном стрит-арте художники углубляются каждый в свой стиль и стараются не копировать друг друга: «Например, в Китае художники ведут себя как стайка рыбок. А здесь у каждого свой путь. Может, дело в том, что у нас география такая — и страны, и города. Ты всё время ощущаешь себя потерянным в пространстве, чувствуешь, что ты сам по себе».

Конкуренции ребята не боятся. «Вообще не очень правильно, что мы сейчас занимаем в городе чуть ли не весь рынок. Конечно, должно быть больше разных художников, — высказывает мнение Иван. — Мы стараемся развивать эту структуру, улучшать имидж стрит-арта, устраивать фестивали. Классно, что всё понемногу развивается, зарождается что-то интересное, есть активные люди и в обществе, и в администрации, которые это поддерживают. Та же "Монстрация", в конце концов, именно у нас появилась».

Одна из самых популярных работ группы «Такнадо!» — девушка, снимающая виды Амстердама, — находится тоже в районе Богдашки. Работа выполнена по заказу застройщика, который хотел сделать более привлекательными квартиры с видом на унылый гараж — и это сработало. Тут надо отметить, что «Такнадо!» работает именно в поле легальных (то есть согласованных) и приятных глазу граффити.

В Новосибирске вообще практически нет более сурового, бунтарского, социально критического стрит-арта.

«Наверное, дело в том, что красивое в каком-то смысле проще, — размышляет об этом Иван. — Чтобы делать острые высказывания, нужно иметь свободный ресурс: лишнее время, деньги, силы.

У тебя должен быть либо вот такой мощный жировой слой, либо ты просто должен быть храбрым и отчаянным. У нас таких нет. Возможно, потому что культура, среда, воспитывающая художников, ещё не сложилась окончательно. Что говорить об остром искусстве, если некоторые люди не понимают даже, зачем мы стараемся украшать город?».

Мнение, что дерзкий и раздающий обществу пощёчины художник должен быть богат и сыт, сначала вызывает скепсис. Но потом вспоминаешь, например, довольно убедительные слухи о том, что великий аноним Бэнкси на самом деле — Роберт Дель Ная из группы Massive Attack, и идея перестаёт выглядеть сомнительно.

Собственно говоря, самое заметное новосибирское уличное искусство такое милое, возможно, просто потому, что наш город отчаянно просит обустройства и чуть больше уюта.

Кажется, даже чтобы художественно бунтовать, тут нужно всё равно сначала свить гнездо. Такое, как пентхаус ребят из «Такнадо!» или предлагаемая в их работах сибирская идентичность — красочная, сказочная, модная.

Обратите внимание, что даже та самая «Монстрация» из перформанса художников и предмета политических споров за последние годы окончательно превратилась в семейный праздник, на который берут бабушек и младенцев, чтобы всем вместе искупаться в позитивной и дружелюбной среде, где все улыбаются.

Читайте также:

Чердак да Винчи: в старинном здании в центре Новосибирска скрыты сотни фресок и мозаик — их уничтожают каждый год, но создают снова.