«Политики не справились»

Российская экономика повисла в неопределенности. В последние полгода нет ни серьезных потрясений, ни позитивных сдвигов. Главным последствием нынешней стагнации может стать повышение возраста для выхода на пенсию, в противном случае даже нынешние пенсионеры рискуют остаться без денег вообще. О том, что происходит с российской экономикой при отсутствии роста, — в интервью с банкиром и экономистом, председателем совета директоров МДМ Банка Олегом Вьюгиным.

Справка: Вьюгин Олег Вячеславович — окончил механико-математический факультет МГУ, кандидат физико-математических наук, с 2004 по 2007 год возглавлял Федеральную службу по финансовым рынкам. В разные годы был первым замминистра финансов РФ, первым зампредом Центрального банка РФ, внештатным советником председателя Правительства РФ. Председатель совета директоров ПАО «МДМ Банк», член совета директоров (независимый директор) ОАО «НК "Роснефть"», председатель совета директоров Национальной ассоциации участников фондового рынка.

Президент Владимир Путин сейчас ставит задачу перед правительством по достижению экономического роста в 4 %. Как вы думаете, знают ли, как это сделать, люди, перед которыми данная задача поставлена?

Если у каждого министра правительства вы спросите, они ответят: да, конечно. У Минфина цель — ключ к росту — сбалансированный бюджет с устойчивой доходной базой, с эффективным использованием средств, которые государство собирает в федеральный бюджет. У Минэкономики — налоговое и финансовое стимулирование госинвестиций для обеспечения экономического роста, у Минсоцразвития — тоже есть своя стратегия, например в сфере пенсионного обеспечения. Министры, замминистры экономического блока — это в принципе достаточно квалифицированные люди, которые знают свою «грядку». Проблема в том, что в правительстве так устроена система управления, что каждый знает свою грядку, а вот мотивация, как вместе обработать единое поле, к сожалению, весьма слабая. Систему управления правительство унаследовало от СССР. Решения в ней принимаются очень медленно и трудно, через многочисленные согласования. Второе: вообще решения в экономической политике — эти решения чаще всего имеют политические последствия, так как затрагивают интересы групп в бизнесе и граждан. Ну а политические решения принимаются из политических критериев. Например, большинство экономистов понимают, что с пенсионной системой надо что-то делать: в противном случае уровень пенсионного обеспечения будет падать по отношению к зарплате. Есть рекомендации повысить пенсионный возраст, но это решение затрагивает 40-миллионную армию пенсионеров. Политическая система у нас так устроена, что такие решения несут риск для конкретных политиков. Поэтому они говорят: давайте это еще отложим на потом, давайте еще подумаем.

Раз уж зашла уже речь о пенсионной системе, расскажите, пожалуйста, подробнее, почему она провалилась?

Первое, конечно же, это демографическая проблема: надвигается демографический провал. Количество работающих по отношению к пенсионерам катастрофически меняется: все меньшее количество работников должно обеспечивать пенсии всё большему количеству пенсионеров. Это означает, что нужно либо изымать у них больше средств в виде налогов, либо смириться с тем, что пенсионеры будут находиться за чертой бедности. Второе — это то, что задуманная накопительная система, которая была реализована в начале 2000-х, предусматривала отчисления в накопительную часть, что уменьшало отчисления для текущего распределения.

Увеличивать налоги, чтобы эту проблему решить, правительство не решается — и правильно делает, так как это нанесет ущерб и без того низкой экономической активности. И третье — всё-таки сама идея, в которой пенсионные накопления являются средствами государства, себя не оправдала. Так как отчисления предусмотрены законом и являются обязательными, то они фактически являются средствами, которые передали гражданам в управление, а вообще-то эти накопления будущим пенсионерам не принадлежат. Вот этот изъян в итоге сработал на разрушение созданной накопительной пенсионной системы. Если бы деньги принадлежали будущим пенсионерам, то эти средства невозможно было бы изъять, потому что личные средства граждан забрать в госбюджет без нарушения основополагающих законов невозможно. Сейчас всё идет к тому, чтобы предложить гражданам добровольно копить на свою пенсию, — я боюсь, что не больше четверти населения будет реально откладывать средства.

Сейчас есть комплекс проблем в экономике и нефть на уровне 50 долл. за баррель. Как будет развиваться ситуация дальше, если ничего не будет меняться?

Вообще, у нас экономика рыночная, даже несмотря на большую долю госсектора. И если её оставить в покое — а у нас слишком много регулирующих инициатив, негативно влияющих на экономические ожидания, — она будет продолжать существовать. Может быть, не будет динамичного развития, но и какой-то катастрофы тоже не произойдет. То, что граждане пережили снижение доходов и сейчас этот процесс еще продолжается, — последствия того, что все-таки страна реально стала беднее. Потому что, во-первых, стало вдвое меньше доходов от продажи углеводородов. Второе — санкционная изоляция страны, которая связана с тем, что если раньше мы привлекали капитал из-за границы, то сейчас мы отдаем и ничего не привлекаем, а это тоже вычет: за 2014–2015 год мы отдали кредиторам живых 100 млрд долл. США и ничего не получили взамен. Плюс антисанкции, которые способствовали росту цен на продукты питания. Но этот процесс заканчивается, мы к этому уже приспособились — обеднели, ну а санкции когда-нибудь отменят, политики договорятся. Для того чтобы прийти к устойчивому экономическому росту, надо много чего сделать: снизить риски для бизнеса, стимулировать конкуренцию.

При всех наших проблемах плюсом чиновники часто называют сравнительно низкий госдолг. Оправдана ли эта стратегия? И насколько сложна ситуация для США, у которых гораздо больше госдолг, чем российский?

Действительно, в этой ситуации Россия могла бы увеличить заимствования, как сделали арабские страны, у которых нефть тоже является главным источником доходов бюджета, но нам сейчас в долг никто не даёт. Последнее размещение еврооблигаций Минфина на сумму 1,7 млрд долл. — это же капля в море. А почему больше не разместить — потому что санкции. Доллар США с российским рублем сравнивать нельзя, так как доллар — это резервная валюта мировой экономики. По существу, ФРС — это центральный банк для мира, т.е. ФРС печатает доллары, для того чтобы обеспечивать спрос на доллары как средство финансирования международной торговли и накопления.

Поскольку мировая экономика растет, то сумма долларовой эмиссии тоже растет. У нас резервы 390 млрд долл., из них где-то 150 млрд — это отечественные накопления ликвидной в мире валюты, но они направлены на покупку ценных бумаг казначейства США, т.е. мы профинансировали бюджет США.

Так работает мировая финансовая система до тех пор, пока доллар — резервная валюта.

В России одни из самых высоких процентных банковских ставок в мире. Это тормозит экономику. Почему ЦБ не идет на то, чтобы их снижать, тем самым стимулируя инвестиции, потребление и т.д.?

Для этого нужно добиться, чтобы инфляция была хотя бы 4 % в год, тогда процентные ставки номинальные будут 6 %. А почему инфляция не снижается — это интересный вопрос, каждый раз этому есть свое объяснение.

Какое?

При высокой инфляции можно выживать без конкуренции. Низкая инфляция уменьшает пространство для ценового маневра, приводит к более жесткой конкуренции.

Вообще, инфляция — это субсидия слабым компаниям и бюджету, за которую платит население.

Инфляция, скорее всего, снизится в ближайшее время где-то до 6 %, но это предел, дальше она не будет снижаться из-за той политики, которую проводит Центральный Банк.

Зачем регулятор проводит такую политику, которая вредит экономике?

ЦБ — это не висящая в пространстве структура, она включена в общую систему. Сейчас, по сути, когда ЦБ финансирует дефицит бюджета рублями из резервного фонда, он должен продавать эквивалент валюты, а он не продает, потому что у политиков есть убеждение в том, что нельзя допускать укрепления рубля.

Вот 65 руб. за доллар, и ниже он опускаться не может, — таким образом мы помогаем нашей экономике быть конкурентной. Слабый рубль защищает от конкуренции, но от конкуренции не нужно защищаться, ее нужно, наоборот, развивать. Тепличные искусственные меры не создадут в нашей стране конкурентоспособной экономики.

Если поддерживаем слабый рубль за счет эмиссии, то возникает инфляция. Кто за это платит? Население, т.е. население субсидирует экономику, на субсидиях никогда не станешь конкурентоспособным.

Периодически возникают разговоры о банковском кризисе. Скажите, есть ли предпосылки этому и чем он грозит населению?

Я бы не сказал, что сейчас в России банковский кризис, но есть проблема с недостатком капитала. Банковский кризис — это ситуация, когда капитал банковской системы настолько низкий, что возникает кризис ликвидности, а это первый шаг к неплатежеспособности, банкротству. Главный источник потери капитала — экономический кризис, когда заёмщик перестает платить и банк не получает возврат кредитов. Капитал российской банковской системы не потерян, но, скорее всего, недостаточен для того, чтобы быть уверенным в надежности системы в целом. Обычно во время масштабных экономических кризисов правительства за счет средств налогоплательщиков стараются капитал банков пополнить, а также отстраняют акционеров, не имеющих капитала, от управления и лишают их права собственности. Потом на их место приходят новые акционеры с новым капиталом. Примерно это происходило в банковской системе Великобритании и США в кризисные 2008–2009 годы. И в России сейчас происходит, правда у нас желающих вложиться в капитал банков кот наплакал и санации происходят за счет эмиссии.

Увидим ли мы в ближайшее время отзывы лицензий у крупных банков из-за кризиса?

Я так полагаю, что поскольку сейчас ситуация в экономике несколько смягчается, то с банками из первой двадцатки [такого] не будет.

Настя Гринёва
Фото Владимира Астапковича (РИА Новости)